o bdf4013bc3250c39

везет, а тут подыхай с тоски!.. Вот этот дед, например, - он ведь, похоже нигде

уже не работает. Знай себе прогуливается с внуком и в хер не дует!.. Пенсию

наверняка получает…»

Он так и замер, остановив на полпути ко рту руку с сигаретой.

«Вот ведь мудила какой! – вслух обругал себя. – Совсем память пропил, что

ли?.. А моя-то пенсия на что? Ведь как в тот раз не получил, так она, верно и

лежит преспокойненько на книжке, меня несчастного дожидается!»

От такой нечаянной радости он едва не подпрыгнул. Сразу и настроение

вернулось, и алкоголь подействовал. И жизнь уже не казалась такой серой и

341

беспросветной. Загасив недокуренную сигарету, он выпил еще полстакана

водки, убрал бутылку в холодильник, взял из серванта сберегательную

книжку и пулей вылетел из дома. До сбербанка идти было всего ничего –

половину автобусной остановки.

Очереди не оказалось никакой. Получив две с половиной тысячи, он

воспрянул: теперь он твердо знал одно: мучительное похмелье ему теперь не

грозит! Даже снотворное можно купить…

Он снова призадумался. Просто так снотворное не дадут. Разве что идти

опять к доктору-соседу? Он скривился. Ужасно не хотелось. В прошлый раз

пообещал прийти к нему на прием, но так и не пришел. Да и вообще не видел

его с тех пор, безотлучно пребывая у Зины.

Вспомнив про нее, насупился.

«Как так, неужели она точно из тех, которые?.. – подумал он, так и не

решившись довести мысль до конца. – И прав был Рюмин все-таки?.. А

может у них что-то было еще до ее знакомства со мной?» – вздрогнул он. Но

допустить такую мысль, даже при кажущейся возможности такого

знакомства, он никак не хотел и решил попробовать просто забыть эту

женщину. Вот так вот – взять и забыть. Раз навсегда!

«Что, у меня силы воли, что ли, не хватит?» - настраивал он себя боевито. Но

никакая воля почему-то не отзывалась на это побуждение, никакая сила не

просыпалась. И он ясно понял: ему никогда не забыть ее, ни за что! По

крайней мере, в трезвом состоянии. А раз так, заключил он свое рассуждение, то иного выхода не остается, как…

«Стоп, стоп! – остатки здравого смысла, не заглушенные еще алкоголем,

внесли свой диссонанс в такую простую и логичную мыслительную цепочку.

342

– А как же менжа? Ну, выпьешь все, что сейчас купишь, денег больше не

останется – вот тут-то она и явится. Незваная, непрошенная. И что тогда?»

Он остановился на полпути к ближайшему магазину. В голове шумело от

выпитого, но способность рассуждать еще не покинула его. Теперь эта

способность говорила ему о том, что не следует затовариваться на всю

пенсию, что надо взять чуть-чуть, и не потому, чтобы деньги сэкономить, а

скорее даже для того, чтобы не перебарщивать с выпивкой, смягчить ее

снотворным, а не очередным похмельем. А раз так – снотворное следовало

купить во что бы то ни стало.

«Только вот где он сейчас, доктор-то мой? – подумал Добряков. – На работе

или дома?

Но во всяком случае стоило зайти сначала в поликлинику – она была на пути

домой. Он зашел, посмотрел расписание и увидел, что доктор Лазутин сейчас

как раз принимает в кабинете № 134 на втором этаже.

«И то хорошо, - смекнул он. – Сразу и снотворное куплю в здешней аптеке».

У кабинета № 134 никого не было. Он потоптался немного, посмотрел по

сторонам и хотел было взяться за ручку двери, как дверь отворилась и из

кабинета вышла медсестра.

- Вы на прием? – спросила она.

- Да, мне бы к доктору Лазутину. Если он здесь…

- Здесь, конечно, у него прием. Где ваша амбулаторная карта?

- Да мне… - замялся Добряков. - Он приглашал меня… сам… Просил так

зайти… Я сосед его…

- Ну, войдите, - сестра раскрыла дверь, пропуская его.

343

Добряков шагнул через порог и увидел доктора – он что-то писал в карте и

сперва даже не взглянул на вошедшего. А когда дописал, отложил карту и

поднял глаза.

- А, это вы? Проходите, - он кивнул на стул перед собой.

Добряков подошел к столу и сел.

- Ну, как самочувствие? – спросил Лазутин, пристально вглядываясь в лицо

Добрякову.

- Да самочувствие-то ничего, - тот опустил глаза, не смея смотреть прямо. –

Только вот спать так и не могу. Уж что только не испробовал… Если можно…

как обещали… снотворного бы, а?

- Вы, наверное, забыли, - мягко ответил доктор. – Снотворного я вам как раз и

не обещал. И вообще от него отвыкать надо, есть другие способы уснуть.

- А… какие? – Добряков отважился и поднял глаза.

- Прогулки, физический труд… Вы работаете? Что-то я давненько вас не

видел.

- Да, - кивнул Добряков, - работаю.

- Тяжелая работа? – допытывался доктор.

- Как сказать… Однообразная скорее, - изворачивался Добряков. – По трое

суток дежурить приходится… Охранником…

- М-да, - протянул Лазутин. – Такой работой хорошего сна не наработаешь.

- Вот и я говорю, - обрадовался Добряков и несся дальше: - К тому же

перенапряжение. А когда я перенервничаю, вовсе уснуть не могу…

344

- Бывает, - согласился доктор и еще раз пристально посмотрел на него. – А

ну-ка покажите мне ваш язык.

- З-з-зачем? – испугался Добряков.

- Посмотреть хочу, раз уж вы зашли. Давайте, давайте, показывайте, - он взял

серебристый шпатель, встал из-за стола и подошел к Добрякову: - Ну,

открывайте рот.