О бихевиоризме

Последствия, описанные или подразумеваемые в советах, предупреждениях, инструкциях и законах, являются причинами, по которым человек принимает советы, прислушивается к предупреждениям, выполняет инструкции и подчиняется законам. Люди не рождаются с готовностью следовать советам или прислушиваться к предупреждениям. Стимулы, имеющие статус советов и предупреждений, должны сыграть определенную роль в длительной истории обусловливания, прежде чем человек сможет побудить себя к поведению, руководствуясь причинами. Привести ученику причины, по которым стоит чему-то научиться, – значит указать на возможные подкрепляющие последствия, но они могут быть отложены надолго, и поведение ученика изменится в результате указания только в том случае, если учитель в прошлом участвовал в эффективных обусловливаниях. Когда терапевт указывает на причины, по которым поведение его пациента стоит ему друзей, можно сказать, что он «проясняет связь между поведением и определенными негативными последствиями», но пациент изменится только в том случае, если терапевт сделает замечания эффективными другими способами – не путем «укрепления доверия или веры», а сделав его поведение частью условий, в которых пациент получал подкрепление. (В таких примерах ни учитель, ни терапевт не прибегают к «когнитивному вкладу».)

Рассуждения

I: ИНДУКЦИЯ

Индукция определяется как рассуждение от части к целому, от частностей к общему. Возможно, мы можем перефразировать это определение, сказав, что при анализе отдельных случаев мы можем извлечь правила, применимые к классам событий. Мы видели, что оперантное обусловливание, как считается, указывает на подобный процесс; организм, подкрепленный в одном или нескольких случаях, «делает вывод или суждение о том, что подобные последствия будут и в других подобных ситуациях». К счастью, оперантное обусловливание эффективно даже тогда, когда этого не происходит, но при анализе человеком обстоятельств, в которых он живет, может произойти нечто подобное. Индукция – это не процесс, в ходе которого поведение усиливается подкреплением; это оценка условий, в которых поведение подкрепляется. Анализ может привести к описаниям, которые, как мы только что видели, могут вызвать поведение, соответствующее обстоятельствам, без непосредственного воздействия на них.

Человек может решить проблему, изменив обстановку, в которой она возникает, и несколько стратегий решения подобных задач были отмечены в предыдущей главе. Человек может освоить их, как он осваивает любое поведение, но обычно это происходит в обучающей социальной среде. Он также может решить проблему, проанализировав ее текущее значение, потому что при этом он приходит к правилу, которое, если ему следовать, решает проблему. Рассуждения о поведении – это анализ причин поведения, а рассуждения о проблеме – это рассмотрение проблемных ситуаций, а не просто их изменение с помощью установленных процедур решения задач. Рассуждения в этом смысле включаются, когда рутинные методы решения проблем не работают, но это не значит, что мы переходим от нетворческих мер к творческим. Различие заключается в практическом манипулировании обстановкой и ее анализе. Рассуждение говорит нам, почему стандартные процедуры решения проблем работают, точно так же, как изложение условий подкрепления говорит нам, почему человек ведет себя так, как он себя ведет.

Авторы-психоаналитики иногда путают рациональное и иррациональное с сознательным и бессознательным. (Иррациональное, как и неразумное, имеет неблагоприятный оттенок; иррациональное поведение не соответствует текущим обстоятельствам; кажется, что оно возникает по неверным причинам. Но это имеет мало отношения к данному различию, если вообще имеет.) Любое поведение, эффективное или нет, сначала является иррациональным в том смысле, что условия, способствующие ему, не были проанализированы. Любое поведение сперва бессознательно, но оно может стать сознательным, не становясь рациональным: человек может знать, что он делает, не зная почему.

Люди не ведут себя иррационально только потому, что не знают всех переменных, относящихся к делу. Шагом вперед является открытие того, что мы несем дурные вести отчасти потому, что нас подкрепляет расстройство наших друзей, и что мы упоминаем имя человека, потому что в комнате есть кто-то, похожий на него, хотя до этого момента мы его не «видели». Мы можем возражать, когда нам указывают на это, потому что мы не хотим верить, как выразился один писатель, что «в человеческой личности есть нечто большее, чем нам говорит непосредственное сознание», но то, что остается за кадром, не может быть найдено в «трансрациональной области разума»[27]. Мы не можем, конечно, анализировать условия, которые мы не наблюдаем, но мы можем наблюдать их, не анализируя. Действовать, принимая во внимание причины действий и изменяя свое поведение в соответствии с ними, – это нечто большее, чем осознание того, что делаешь.

Несколько аспектов жизни рассудка заслуживают комментария.