О бихевиоризме

в нездоровом обществе человеку будет не хватать чувства идентичности и состоятельности; он будет воспринимать приостановку своих собственных мысленных структур… для вступления в более плодотворные отношения с окружающими его людьми как предательство; он будет подходить к миру человеческого взаимодействия с чувством настоящего отчаяния; и только когда он пройдет через это безнадежное состояние и научится познавать себя, он достигнет той доли самореализации, которую позволяет состояние человека.

В переводе: нездоровое общество – это набор условий, которые приводят к разрозненному или противоречивому поведению, предполагающему более чем одно «я», не продуцирующее сильного поведения, с которым связано чувство компетентности. Оно не способствует появлению успешного социального поведения и, следовательно, заставляет человека считать поведение других предательством, и так социальное поведение, обеспечивая лишь редкое подкрепление, порождает состояние, ощущаемое как отчаяние. Другой автор писал, что наша культура «находится в конвульсиях из-за состояния ценностного противоречия, из-за включения в нее противоположных и конфликтующих ценностей», но мы можем сказать, что ценности здесь, как и везде, относятся к подкреплениям, и что именно условия, частью которых они являются, будут противоположными и конфликтующими.

Общество будет «исцелено», если его удастся изменить таким образом, чтобы человек получал щедрое и постоянное подкрепление и, следовательно, «реализовывал себя», приобретая и демонстрируя наиболее успешное поведение, на которое он способен. Лучшие способы обучения (введенные по какой-либо причине, возможно, только из-за непосредственных последствий для учителя или ученика) помогут эффективнее использовать генетический потенциал человека. Лучшие условия стимулирования (вводимые по любой причине, возможно, только в интересах руководства или работников) означают большее количество и лучшее качество товаров и более благоприятные условия труда. Улучшенные способы управления (введенные по любой причине, возможно, только в интересах управляемых или правителей) означают меньше времени, потраченного на самозащиту, и больше времени для других дел. Более увлекательные формы искусства, музыки и литературы (созданные по любой причине, возможно, просто для немедленного подкрепления тех, кто их создает или наслаждается ими) означают меньше уходов к другим образам жизни.

В известном отрывке из книги «Происхождение человека» Дарвин писал:

«При неясности вопроса о прогрессе цивилизации мы можем, по крайней мере, убедиться в том, что народ, производивший в течение долгого времени наибольшее число высокоинтеллектуально одаренных, энергичных, храбрых, патриотических и доброжелательных людей, одерживает обыкновенно верх над менее одаренными народами»[36].

Эта точка зрения остается в силе, когда апелляция к характеру корректируется, говоря о «нации, которая поддерживает социальную среду, где ее граждане ведут себя так, что их называют умными, энергичными, храбрыми, патриотичными и доброжелательными». Дарвин говорил о ценности культуры для выживания.

В естественном отборе, оперантном обучении и эволюции социальной среды есть удивительное сходство. Все три способа не только не предполагают предшествующего сотворения и предшествующей цели, но и используют понятие выживания как ценности. То, что хорошо для вида, – это то, что обеспечивает его выживание. То, что хорошо для индивида, – это то, что способствует его благополучию. Что хорошо для культуры, так это то, что позволяет ей решать свои проблемы. Есть, как мы видели, и другие виды ценностей, но они в конечном итоге отходят на второй план по сравнению с выживанием.

Понятие эволюции вводит в заблуждение – как социолога Герберта Спенсера, так и Дарвина, – когда предполагает, что благо, представленное выживанием, возникнет само собой. Во всех трех случаях отбора появляются ошибки, и, возможно, их придется поправлять с помощью конкретного замысла. Практика селекции уже давно представляет собой своего рода вмешательство в эволюцию вида, а сейчас генетики говорят об изменении генетического кода. Поведение индивида легко изменить, разработав новые условия подкрепления. Новые культурные практики явно разрабатываются в таких областях, как образование, психотерапия, пенология и экономические стимулы.