О чем молчала Мадонна Литта

– Я точно не помню, со скольки лет. Примерно с пяти и до семи точно… Знаешь, в детстве я не понимала, что со мной происходит. Помню, я лежала на спине и заметила, как у меня пульсирует живот, я подумала, что это ребенок от этого урода, я просто подошла к зеркалу и била себя в живот в истерике, – я замолчала и потрясла банку, чтобы убедиться, что там не осталось больше алкоголя. Ника молча протянула свой коктейль и крепко обняла меня.

Пиликнул мой телефон.

– О, пришла! – по этажу негромким эхом стала биться об стены минорная песня. – Мне нравится. А как хоть переводится?

Я решила поскорее сменить тему.

– Спаси меня…

Я заплакала.

Утром меня ждала эсэмэска в телефоне от Миши: «Любимая, проверь почту». Я взяла со стола ноутбук и села на кровать. Мой парень прислал мне аудиофайл. «Твои зеленые глаза…» – с первой строчки я поняла, что он посвятил мне еще одну песню. Я откинулась на подушку. По всему моему телу то тут, то там пошли приятные покалывания.

Это был особенный день. Я надела самое красивое белье под школьную форму, которое купила с карманных денег. Белый кружевной комплект. Бюстгальтер с пуш-апом и трусики шортиками, они зрительно подтягивали попу. После уроков я собиралась ехать к Мише. Его родители улетели в Корею на несколько дней. Квартира и их спальня были в нашем распоряжении. Весь день я волновалась, представляла, как это все случится, в разных вариантах. Я не могла больше ни о чем думать и поэтому сбежала с математики. В автобусе я заметила, что пропустила и не сбрила маленький пятачок волос на коленке. Эти несколько черных волосков на бледной коже сильно бросались в глаза. Ничего не оставалось, как заскочить в магазин и схватить одноразовую бритву. «Блин, мне палево», – отправила я сообщение Нике. Подруга моментально перезвонила.

– А ну, прекрати, ты ведь говорила, что терять уже тебе нечего?

– Я не об этом. Я просто толстая. Я не хочу раздеваться, вдруг я его перестану возбуждать.

– Ян, очнись! Ты что гонишь? Где ты толстая?

– Не надо меня успокаивать! Ты же видела мой целлюлит на животе!

– Ты больная уже совсем! У тебя хорошая фигура! Миша тебя обожает, он тебе песни и стихи посвящает, подарки дарит. Давай так, если вдруг что-то пойдет не так, я исполню любое твое желание! Любое! Могу стащить у родаков виски!

– Не… Давай так, встанешь во время урока и признаешься в любви Пиявкину?

– Идет!

– Ты этого не сделаешь?

– Не сделаю, но не потому, что не сдержу слово, а потому, что я окажусь права и у вас сегодня романтик пройдет отлично! Ты где там вообще?

– Под его домом. Ладно… Спасибо тебе, моя хорошая. Моя лучшая подруга. Клянусь никогда не предавать нашу дружбу.

– И я клянусь. Иди уже!

Миша встретил меня бурными объятиями, от него приятно пахло мужским дезодорантом и теплым, травяным его собственным запахом. От его поцелуев в шею у меня перехватило дыхание. Я чувствовала, что он очень возбужден. Я быстро скинула кеды:

– Стоп, я на минутку…

Я быстро забежала в ванную, чтобы сбрить те жуткие волоски. Решила сразу раздеться до нижнего белья. Мне казалось, что я выгляжу нелепо. Я попыталась втянуть свой дряблый живот и по-разному натягивать трусы в поисках наилучшего положения, чтобы они врезались в мои бока хотя бы не так заметно. Все-таки лучше остаться в рубашке, чтобы прикрыться, – подумала я, и как только я потянулась за ней, дверная ручка в ванную комната задергалась:

– Любимая, ну, ты чего там?

«Ладно, в ванной окон нет, сбежать не получится», – собралась я и открыла дверь в напряженном ожидании реакции.

– Какая ты у меня красивая, – промурлыкал мой парень и обнял меня. Он начал снимать с меня бюстгальтер, но у него не получалось ловко разомкнуть мелкие крючки. – Пошли в спальню, – прошептал он мне.

Мы свалились на свежее постельное белье. Его поцелуи покрывали все мое тело, оставляя след от мурашек… Я сама расстегнула верх от белья, подставляя грудь. Я забыла о волосках, целлюлите и вообще обо всем на свете. Миша снял с меня трусики и вошел. Я так хотела его, что сразу расплылась в удовольствии. Он кончил чуть позже.

– Все хорошо? Тебе понравилось? – обняв меня, Миша пристально смотрел в мои глаза. Видно, что он сильно переживал, – это был его первый раз.

– Да, все хорошо, – я гладила его волосы.

– А почему не было крови?

– А она не всегда бывает, просто ты все правильно сделал, – прошептала я и прижала его голову к себе. Закрыла глаза и позволила одной слезинке скатиться по щеке.

Эмо-культура стала модой. А любая мода проходит. Раздражали все эти позеры в черно-розовую шашечку. Бесили малолетки, отобравшие у меня легендарный 2007-й еще до его окончания. Я уже мечтала поскорее вырасти и как можно дальше отойти от этих позорников. Я стала стыдиться всех тех, кого считала близкими и любимыми. Избегала встреч, не брала трубку. Стала одеваться гламурно, состригла ровную челку, удалила из айпада Психею, Оригами, Аматори… Кеды сменили кроссовки со стразами. Мне их выдала мама. Она радовалась, что я наконец-то выросла из неформального стиля.

И это еще не все.

Я бросила Мишу.