О чем молчат выжившие

Сшиб тело плечом и взялся за соседа. Про себя этот прием называю «двойная гильотина». Занес оружие над головой и резко, со свистом, опустил. Рук по плечи как не было. Уронил взревевшего мутанта пинком в живот и врезал каблуком с набойкой по лбу. Гнилой череп хрустнул, как орех. Минус два.

Следующую сладкую парочку выпотрошил ловкой мельницей. Широко расставил топорики и резво крутанулся, разбрызгав искры из-под ботинок. Получилось даже лучше, чем ожидал – гадов развалило чуть ли не напополам. Четверо долой.

Оставшихся прикончил меткими бросками в дыни. Хрясь, хрясь – все лежат. Скукотища. Ну, хоть размялся немного.

– Ох, понторез! – с укоризной произнес Пахом. – И перед кем понтуешься-то?

Хмыкнул.

– Уж точно не перед вами.

4

От усадьбы уцелел первый этаж, да и тот почти разобрали на дрова. Несколько раз бродил здесь, но всегда уходил с пустыми руками. Значит, тайник где-то в подвале или даже глубже. Весь город испещрен техническими туннелями, сливными колодцами, убежищами времен холодной войны и бог знает, чем еще.

Однажды наткнулся на широченную бетонную трубу, уходящую под землю на добрые сорок метров. На дне нашлась пара скелетов да прелый мусор. И ради этого ценного хабара пришлось ползти по висящей на соплях лестнице, рискуя в любую секунду сорваться в бездну. Вот и думай теперь – на кой эту дуру построили.

А если учесть, что музей Толстого – очень старый, под ним наверняка вырыли схрон или бомбоубежище на случай ядерного звездеца. Не этого, а другого, Карибского. Этот мы благополучно прос…пали. А в те далекие неспокойные времена бункеры тулили везде, где только можно, от заводов до школ, вот и музеям досталось. Для сохранения, так сказать, культурного наследия. Чтобы уцелевшие строители коммунизма не одичали и вновь вырвались вперед планеты всей.

– Квартал будто вымер, – шепнула Кобра, вертя головой.

– Все сбежали. Или попрятались, – мрачно ответил великан.

На улице, в самом деле, было чертовски неуютно. Город разрушен, но далеко не мертв. Постоянно кто-то шуршит, рычит и шныряет по углам. Для меня эта движуха гораздо привычнее, чем гробовая тишина, от которой звенит в ушах. Ведь мутанты не уходят просто так с насиженных мест. Их или убивают, или прогоняют. А вынудить всю окрестную фауну смыться в ужасе под силу лишь в разы более опасному и свирепому хищнику.

– Идем. – Я включил налобный фонарик и взял обрезы. – Проверяем пол. Каждую, мать ее, щель. И не забываем посматривать по сторонам.

– Забудешь тут, – тревожно буркнул Пахом.

– Вон там, – прошипела девушка.

В усыпанном пеплом доме повсюду чернели следы. В принципе, ничего особенного в них не было. За одним малюсеньким исключением. Отпечатки тонких когтистых лап виднелись и на стенах тоже.

Я замер и напряг слух, но не услышал ничего. Ни скрипа искореженного дерева, ни завываний ветра в остове каминной трубы. Время словно остановилось, и мне это крайне не понравилось. Мало нам палкина, так еще и в аномалию какую-то вляпались. Или просто нервишки расшалились? Бывает же безветренная погода, да и половицы сами собой не скрипят.

По лбу прокатилась капелька холодного пота. Машинально протер рукавом противогаз и выругался. Пожалуй, впервые за долгие годы страшно захотелось плюнуть на все и смыться восвояси – желательно, побыстрее. Вот уж правда – у страха глаза велики.

Хрен тебе, чудище неведомое. Ни от кого не бегал – и от тебя не побегу. Шаг за шагом, метр за метром, комната за комнатой. Прошли половину развалины, а тварь, кем бы она ни была, не показывалась. Хотя обычно мутанты сразу пытаются прогнать чужаков с вотчины. Таинственный обитатель усадьбы вел себя совершенно иначе. Либо попросту ушел куда-то по своим делам и не знал о незваных гостях. Или в курсе и устроил засаду вон за тем углом. Не проверишь – не узнаешь. Дерьмо.

Шагнул, выставив стволы перед собой. Пусто. Луч фонаря скользнул по пыльному полу и утонул в здоровенной дыре. Судя по разодранным доскам и погнутым створкам, нечто совсем недавно вырвалось из подземелья, проломив люк тайника. В том, что это именно он, я не сомневался. Иначе зачем его столь тщательно маскировать?

Пахом подошел к краю, держа дробовик наизготовку. Мы с Коброй тоже заглянули внутрь. Подпол выглядел основательно: высокий – человек легко пройдет, достаточно широкий, чтобы разминулись двое, сложенный из толстенных бетонных плит. Да это не просто схрон, а самый настоящий бункер. Если сторож не набрехал за бутылку водки, тушенку спрятали именно там. Оставалось надеяться, долбаный палкин не сточил ее до последней банки.

– Интересно, хозяин дома? – спросил верзила.

– Сейчас спустимся и спросим.

Чем дальше шли, тем больше гадости хрустело под ногами. Обглоданные кости – от птичьих до человечьих, ремни, кобуры, противогазы, смятые гильзы и даже ржавые автоматы. Похоже, тварь тащила в логово все, что плохо лежало, словно какая-нибудь сорока. Отходы бурной жизнедеятельности бурыми минами валялись тут и там.