О чем молчат выжившие

Врач прислушался. Показалось, или… Он встал со стула и быстро направился к входному тамбуру. Вот! Здесь слышно хорошо: тук-тук, тук-тук-тук. Пауза. И опять: тук-тук, тук-тук-тук. Условный стук! Шуруп!

Лев Георгиевич метнулся к двери и схватился за запорное колесо. Шло туго, все же механизм был очень старым. Наконец, дверь открылась. Но за ней никого не было! Ошарашенный врач опустил взгляд ниже и вздрогнул.

Шуруп лежал на полу. Вокруг него быстро расплывалось кровавое пятно. Сталкер дышал хрипло и прерывисто. Врач обернулся и хотел было крикнуть, но сталкер замычал и замотал головой. Лев Георгиевич присел рядом с ним.

– Паша, что случилось?

– Некогда… Объяснять… Седой… Мертв. Слушай внимательно…

В убежище возвращаться нельзя. Идите к зданию СБУ. Там… там есть люди… Они готовы… Принять вас. Я встретил их, когда возвращался из больницы. Молчал… Не говорил нашим… Там… Есть все. Они поймали какой-то сигнал по радио… Есть еще выжившие. Они будут их искать. Это ваш… Шанс.

Шуруп затих, набрался сил и тяжело перевернулся на бок, чтобы видеть лицо врача.

– Вы дойдете. Когда дойдете до седьмой больницы – идите понизу, до музея. Оттуда поднимайтесь к драмтеатру, а от театра – к «Кристаллу». Там вас уже встретят, у них дозоры везде. На… – Шуруп снова начал задыхаться. – На Красную… площадь не суйтесь… Не пройдете…

– Я понял тебя, Паша. Подожди. Сейчас тебя забинтую, обработаю – с нами пойдешь. Полежишь немного – пару дней – и пойдешь.

Шуруп криво усмехнулся.

– Никуда я… не пойду уже. Отходился, – сталкер вдруг вскинулся, схватил доктора за воротник и притянул его лицо к своему. – Пообещай… что позаботишься о Веро…

Булькнуло, изо рта сталкера пошла кровь, рука его разжалась, и он обмяк, стукнувшись головой о пол.

По коридору пронесся дробный топоток, и Вероника, отпихнув врача, рухнула на колени рядом с телом Шурупа.

– Дядя Паша! Дядя Паша! Что с тобой? Дядя… Папа! Не молчи!

Но сталкер ничего уже не мог ответить.

Девочка разразилась рыданиями. Лев Георгиевич встал, поднял ее с пола и крепко прижал к себе.

– Тихо, тихо, маленькая. Все будет хорошо. Тихо… Давай пойдем. Нам с тобой нужно еще очень много сделать. Ты же поможешь мне?

Девочка подняла заплаканное лицо и посмотрела в глаза старому врачу.

– Он теперь там, у Бога?

– Да, милая. Конечно. Он был очень хорошим человеком. Где же ему еще быть? – Врач бормотал что-то успокаивающее, а сам думал о том, что, если бы Бог был – он бы никогда не позволил детям плакать над телами близких.

Взяв девочку на руки, Лев Георгиевич шаркающей походкой пошел по коридору. Впереди был опасный путь, по которому нужно было провести людей. И он это сделает. Ради Шурупа. Ради Седого. Ради Вероники.

Андрей Архипов МАУГЛИ

– Да некого мне к тебе послать, Глушак! Клянусь, чем хочешь, – некого! Вчера ушли с концами Муля и Копыто, а сегодня группа Макса даже выйти толком не смогла и через час вернулась. Копу помнишь, снайпера? Считай, что нету больше Копы – на носилках притащили с животом распоротым. Думаю, что не доживет до вечера.

– Леонидыч, ты с ума сошел? Или забыл, что со мной пять женщин, и две из них – девочки-подростки? Да вам пройти всего пять километров по прямой, и тащить нас не придется. Сами добежим, только огнем прикройте.

– Ну зачем мне сердце рвать, Глушак? Ты битый, опытный. Придумай сам чего-нибудь, лады? Я уже бабам автоматы раздаю и на охрану базы расставляю. Мы пытаемся-пытаемся народ с точек выдернуть, но ежедневно несколько бойцов – в минус. А еще мост через Великую надо держать, иначе, сам понимаешь, с голоду загнемся.

– Что хоть за твари? – спросил Вовка, вцепившись в микрофон радиостанции, из динамиков которой гремел голос почти рыдающего Леонидыча.

– Собаки, Вова. Одни собаки. Но собачки есть такие, что по стенкам лазают и с места на балкон второго этажа запрыгивают.

«Странно – те собаки, что с места на балкон запрыгивают и по деревьям ползают, не дружат с псами, что по земле бегают», – подумал Глушак, но вслух спросил совсем другое:

– Леонидыч, почему их собралось так много вместе? Я никогда подобного не видел. Между собой не грызутся, засады организовывают и вообще действуют продуманно. Неужели…

В ответ в динамиках истерично всхлипнуло.

– Да, Вова, ты все верно мыслишь. Маугли. Его Копыто с Мулей видели и успели мне сказать по рации, перед тем как совсем пропасть со связи. По словам Мули – подросток, почти пацан, но с длинными седыми волосами и в сопровождении целого эскорта тварей. Так что, братан, или мы ту сволочь грохнем, или он постепенно скормит своим псам всю нашу деревню. И все, давай, мне некогда. Не пропадай из эфира, и удачи.