О чем молчит ветер

Грачев сполоснулся, накинул на себя махровый халат. Когда вышел из ванной, по квартире разносился запах жареного. Зайдя в кухню, увидел на плите сковородку с яичницей и еще одну: на ней поджаренный с чесночком ржаной хлеб. Наташа, как идеальная хозяйка, могла превратить залежалый продукт во вкуснятину. Зачерствевший батон размачивала в молоке и делала гренки. Заветренный сыр натирала, смешивала с мелко порубленной зеленью, вареными яйцами, заворачивала в слоеное тесто и выпекала то ли кальцоне, то ли самсу. Из сваренного, но позабытого риса готовила запеканку. То была не жадность, а домовитость. За нее Леша уважал жену. Плохо, что она осуждала безалаберных (по ее мнению) хозяек. К ним относилась и свекровь. У той постоянно что-то прокисало или протухало, и она выбрасывала продукты. А несвежие скармливала бездомным собакам. Наташа же не могла понять, как можно допустить такое: дать пище испортиться. Понимаешь, что не съешь много, не готовь.

— Как прошел день? — поинтересовалась супруга, поставив перед Лешей тарелку с яичницей.

— Суматошно. А твой?

— Нервно. Переживала из-за вчерашней ссоры. — Она достала кетчуп. Грачев ел жареные яйца только с ним. Или же с помидорами. Никакого бекона или сосисок. Разве что хлебушек. — А потом узнала, что ты в «Рандеву» обедал с девушкой.

— Об этом тебе сообщила вездесущая Ольга Михеева?

— Нет. — Наташа опустилась на стул и схватилась за кружку с недопитым чаем. — Надеюсь, то была рабочая встреча?

— Не совсем. — Как мент, Коля знал, что врать по мелочи глупо. Лучше отвечать максимально правдиво, чтобы при надобности скрыть правду. Но он надеялся, что жена не спросит, как сильно ему понравилась Райка. — Девушка, журналистка из Москвы. Снимает передачу для своего Ютуб-канала.

— О чем?

— Не знаю точно. Но она расспрашивала меня о Печерском. А с его сыном Леней у нее была назначена встреча. Тот на нее не явился. И я предложил ей разделить со мной трапезу. Мы поели, поболтали немного, и я убежал на службу.

— Как зовут девушку?

— Раей.

— То есть она Раиса?

— Наверное. Я не смотрел ее документы. — Коле было неловко обсуждать с женой девушку, в которую он, можно сказать, втюрился. — Ник Райка.

— О, я ее знаю, — встрепенулась Наташа. — Смотрела фильм-расследование о закулисных интригах театра «Современник». Раньше я на все премьеры туда ходила. И тебя как-то с собой брала, помнишь?

— Это когда я уснул в середине второго акта?

— Всего лишь задремал.

— Но ты говорила, что мой храп мешал даже актерам, хотя мы сидели на галерке.

— Я над тобой подтрунивала, — улыбнулась Наташа и со сдержанной тоской проговорила: — Хорошие времена были.

Грачев не стал возражать. Молодость прекрасна, кто ж спорит?

— Давай сходим в театр еще раз, — предложила Наташа.

— Мы были недавно.

— На детском спектакле в Доме культуры? — Водили Мишку, но Коле он тоже понравился. Веселый, с песнями, на таком не уснешь.

— Ладно, сходим на взрослый, когда в Приреченск приедет какая-нибудь столичная труппа.

— Хочу в «Современник». И погулять по Москве. Давай отправимся туда в следующие выходные? Снимем номер в уютной гостинице, сходим в ресторан.

— С Мишкой?

— Оставим его у твоей мамы или деда. Проведем время вдвоем.

— В следующие, наверное, не получится. Сама понимаешь, расследование.

— Да, теперь есть уважительная причина для отказа, — поджала губы она.

— Мы снова будем ругаться?

— Не воспринимай, пожалуйста, в штыки все, что я говорю, — сменила тон Наташа. Она налила мужу чаю, добавила в него лимон и три куска сахара. — Пришла весна. Погода чудесная. У меня новая прическа и платье, которое некуда надеть. Неужели я не заслужила маленькой радости в виде поездки в Москву?

— Съезди с подругой. С той же Олей из редакции. Я не против. Готов вас даже отвезти.

— Но я хочу с тобой!

— Хорошо, — сдался Коля. — Как только закрою дело, повезу тебя в столицу.

— А если это «висяк»?

— Наташ, я первый раз расследую серьезное преступление. Поверь, я докопаюсь до сути. А если нет, нечего мне делать в органах.

Николай доел яичницу и взялся за гренки. Был уже сыт, но они так здорово пахли.

— Пап, — послышалось из детской. — Папааааа!

— Что, сынок?

— Давай в танки играть?

— Сейчас чаю попью и приду к тебе.

Наташа встала, подошла к подоконнику, на который водрузила вазу с цветами, наклонилась над ними.

— Надо же, пахнут, — проговорила она и пробежала рукой по ярко-розовым лепесткам. Ногти оказались такого же цвета, тогда как обычно Наташа красила их бесцветным лаком.

— У тебя красивый маникюр.

— Нравится? Я рада. Как и тому, что ты его заметил, — она обняла мужа за шею.

Коля нежно потрепал ее по руке.

— Спасибо за ужин. Пойду выполнять свой отцовский долг.

— Про супружеский не забудь, — проворковала Наташа, куснув Колю за мочку. Вспомнив вчерашнюю претензию, он добавил:

— Как только я уложу сына, мы с тобой займемся любовью.