О чем поет вереск (СИ)

— Легкомысленные за… — поперхнулся Мэллин. — Я рисовал, что видел тогда! Ты! Что бы мы делали без моих бесценных заметок?

— Я приношу свои извинения, мой принц, если «эта мерзость» вправду зарисована вами, — высокомерно ответствовал Джаред.

— Что?!.. Ну нет, я ее выдумал! — ершился Мэллин, вскочив с места и размахивая руками. — Ну надо же! Мидир, ты слышал? Это мое воображение нас чуть не сгубило! А доберись оно до Черного замка, перевернуло бы весь мир! Сожрало бы даже одного советника и не поперхнулось! Может, изжогу бы заработало?

— Молчать! — приказал Мидир брату и протянул кинжал советнику. — Джаред.

Тот поклонился, подошел, избегая смотреть на Мэллина.

— Проверь. Привет от Эохайда, — Мидир поморщился в ответ на острый взгляд светло-серых глаз. — Слишком усиленно им предлагали воспользоваться.

Советник, для которого были безвредны людские яды, потрогал, понюхал лезвие.

— Яда нет, мой король.

— Мне тоже так показалось. Тогда с чего бы?

— Но есть заклятие, — Джаред провел кончиками пальцев по лезвию, — очень и очень древнее. Постепенное, незаметное для вас, мой король, вытягивающее силу через порез. Не знаю, есть ли от него противояди…

— Пустите! — раздалось издалека. — Да пустите же меня! — и в зал сквозь охрану яростным пламенем ворвалась Этайн.

Мидир приказал не впускать никого, но кто остановит королеву!

— Этайн, — казалось, прошли века с их расставания. Он уже потерял ее в мыслях.

— Что? Что, мое сердце? Что ты так смотришь на меня? — затрепетали ресницы, влажно блеснули зеленые глаза. — Все хорошо, мое сердце?

— Этайн, — выдохнул Мидир. Брови ее изломились тревожно, слеза скатилась по щеке. — Этайн, — повторил он успокоенно.

Мир привычно наполнился светом.

— Ты не ранен? — ласковые ладони коснулись щек, пробежались по смятому и окровавленному доспеху.

Этайн поднесла ладони к глазам, потерла кончики пальцев — красные от крови. Подняла на Мидира глаза, ставшие почти черными.

— Царапины, любовь моя. Не стоит твоих слез. Ты знаешь, как быстро на мне все заживает. Как на волке!

— Это называется цел? — присмотревшись, ахнула Этайн. — Повернись к свету! — Мэллин мгновенно нырнул в тень за диван. — Мидир! Ты поможешь?

— Не надо! Не надо меня трогать! — Мэллин, завидя приближающегося короля, присел и закрыл голову руками. — Само пройдет! Кости не сломаны, а сейчас могут пострада-а-ать! Меня уже лизнул папаша и принес извинения Джаред, достанет семейной нежности на один день, не надо, не хочу, больно, ай!..

Мидир, не слушая его стенания, зажал ободранную голову в ладонях. Воскресил в памяти острую мордочку с торчащими в разные стороны черными прядями, быстро зарастил царапину и восстановил волосы.

Подивился мельком: рядом с Этайн у него словно прибывало силы.

Мэллин зашипел и сморщился. Лицо брата в серой грязи и сиреневых разводах казалось совсем больным и очень несчастным. И Мидир прижал его к себе перед тем, как отпустить.

— Ну как знал! Щиплет же! И чешется! — почесал голову Мэллин, окончательно взлохмачивая волосы.

Однако лукавые раскосые глаза блестели довольством.

— Дай подую, — подсела ближе Лианна.

— А-ха-ха! Ты подуешь, а башка отвалится, — и Мэллин выразительно посмотрел на Джареда. — Не принцесса, ураган! Лучше книжку почитай, там как раз про чудовищ. Авось и Фордгалл найдется.

— Мэллин! — фыркнула Лианна.

— Сейчас я, кажется, сам подую на нашего принца, — тихо выговорил Джаред почти без угрозы, но тот поежился и затих.

— Джилрой, — негромко приказал Мидир. — Время позднее. Проводи принцессу Дома Солнца в ее покои.

Небесный витязь, в ошеломлении наблюдавший за волчьими разборками, кивнул признательно и с полным правом подхватил Лианну под руку. Та подняла на него отчаянный взгляд, вздохнула… затем медленно и будто обреченно пошла рядом.

— А мог бы ее отвести ты, — в очередной раз напомнил Мидир. Почему-то показалось — в последний.

— Мог бы, — слишком послушно и быстро согласился Джаред.

— Он доведет ее до покоев, и только.

— Да, мой король. Если раньше их не перехватит Фордгалл. Кружит над ними, как коршун. Везде успевает, несмотря на хромоту. Они даже поговорить толком не могут.

— Время разговоров прошло. Этайн сказала, Лианна решила свою судьбу. Она так ласкова с Джилроем, потому что завтра подарит Фордгаллу личную вещь — и пути назад не будет.

— Я знаю.

— Кто бы сомневался! Ты подумал над моими словами? Лучше ты, чем Фордгалл.

— Лучше я, — советник словно посмаковал эту фразу. — Лучше я. Целый день я наслаждался этой мыслью. Целый день я был счастливейшим из бессмертных, обладая любимой женщиной! Она привязалась бы ко мне, я бы смог этого добиться. У нас даже были бы дети — ведь я был бы хорошим мужем и, как подобает хорошему мужу, отпускал бы ее в Лугнасад. К Джилрою. И когда-нибудь смог бы забыть, о ком она думает, обнимая меня.

— Так что, Джаред?

— Так что я остаюсь вашим советником. Или вы готовы отдать королевского волка в дом Солнца? В столь трудный для Черного замка час?

— Нет. С чего бы? — возмутился Мидир. — Пусть она принимает наш дом как свой!