О чем поет вереск (СИ)

И сейчас волчьему королю тоже пора было возвращаться в замок… Но он лег на землю, прижался ухом, решив использовать, выжать из своей магической немощи все, что можно.

Закрыл глаза, притушил сознание… и поймал слабый след!

Сегодняшний день отнял силы не только у волков: в лагере галатов витала застаревшая усталость, словно они и правда воевали все девять лет. Горестное молчание висело над убитыми, которых сегодня было куда больше, чем за все предшествующее время. Друидов видно не было.

В палатке короля шумели. Эохайд ярился из-за развязанной битвы и, как уловил Мидир, из-за странного затяжного сна. Мидир чуял и прочее: спокойствие Гаратта, недовольство Грюнланда — вот кто всегда был за честный бой, напор Боудикки… Кто дал сигнал к атаке, разнося слух об оскорблении короля галатов, сомневаться не приходилось.

След от дымного ши тоже указывал на бабку Этайн! Мидир еще раз пожалел о своем обещании не вредить родне жены.

Мидир прокрутил судьбу Боудикки: будет жить еще очень долго.

Но иногда жить без чего-то — куда больнее, чем умереть. Ему, едва не лишившемуся жены и брата, это было понятно, как никому другому. Боудикке тяжко без взлелеянной магии. А что Боудикка ценит обретенную силу выше жизни внучки, сомневаться не приходилось.

Мидир коснулся земли ладонями. Черная злая аура, пожирающая чужую магию, прошлась по земле Нижнего, коснулась Боудикки. И стихла, забрав силу без остатка.

Земля была спокойна. Клепсидра размеренно отмеряла время. Протяжный, торжествующий волчий вой разнесся под благими небесами.

========== Глава 33. Мидир и не-Мидир ==========

Мидир наслаждался утренним покоем: его не звали на поле боя трубы, не ждали новые гости, не тревожили кошмары будущего. Он устроил ладони на округлившемся животе Этайн поудобнее, чтобы самый маленький ши не пинался, не тревожил маму.

Мысли прыгали подобно игривым волчатам. Мир теней, брат, хрусталь, дымный ши… Все это было передумано за ночь много раз. Было что-то еще, что-то, отложенное на потом. Беседа Хранителя и Этайн! Явная ложь не могла остаться безнаказанной, что-то наверняка изменилось в мире… Серый огонек души Хранителя горел в одном из переходов непривычно слабо. Мидир, моргнув, присмотрелся получше, не веря своим глазам: старый маг угрожал ножом. Да кому! Начальнику замковой стражи!

Алан, явно не в первый раз переводя взгляд от ножа к лицу собеседника, пятился назад, пока не наткнулся спиной на черный камень.

— Простите, уважаемый Хранитель, произошло недоразумение. Вы снизошли до разговора со мной впервые, и мы как-то сразу перешли на язык угроз.

— Не заговаривай мне зубы! Как ты переманил волка?!

— Я? Волка?

Алан открыл и закрыл рот, видимо, проглотив что-то вроде: «Откуда вы такой выпали и что за чушь несете?»

— Иначе я лишу тебя всей твоей крови, — продолжил старый маг, потрясая ножом над головой Алана. — Всей! Безродная шавка!

Пожалуй, столь эмоционального тона от Хранителя Мидир не слышал ни разу за три тысячи лет. На безродную шавку Алан и не думал обижаться.

— Вы угрожаете мне ножом? — он вычленил из всего обрушенного на него потока понятный предмет. — Погодите, позвольте, уважаемый Хранитель, вы угрожаете ножом мне?! Быть может, вы не заметили в силу вашей занятости, но я начальник замковой стражи.

Алан для пущей убедительности приложил свободную руку к своей груди, будто представляясь впервые. Повторил внятно, раздельно и подчеркнуто мягко:

— Я начальник замковой стражи, защитник этого Дома.

— Отдай мне поводок, иначе никакой замок тебя не спасет!

Волчья голова сбоку от Алана оскалилась, и тот не глядя потрепал ее по макушке.

Происходящее было странно. Хранитель пытался вытребовать у Алана поводок? Но ведь Хранитель и есть владелец поводка, дрессировщик и хозяин замка. Мидир никогда не вникал в эти тонкости, знал лишь, что есть кому присмотреть за излишне живыми проявлениями характера Дома Волка.

— Мне кажется, я должен повторить еще раз, — Алан вздохнул, — мы неправильно друг друга поняли. Никаких поводков у меня нет; о чем вы говорите, мне невдомек; зачем вам моя кровь, я тоже не могу осмыслить, но проливать чью-либо кровь без дела не люблю. Прошу вас, объяснитесь. Мы, простые волки, иногда нуждаемся в простых объяснениях.

И принялся перебирать каменные прядки за ухом звериной морды. Та вывалила язык, посмотрела снизу вверх на Хранителя и дернула носом, пытаясь уловить, что происходит и надо ли вмешаться.

Мидир поймал себя на мысли, что ощущение замка стало необыкновенно ясным, как будто зверя выпустили из клетки. И что его Алан умеет не только быть тихим, но и договариваться — или хотя бы пытаться это сделать.

Хранитель замер на мгновение, а потом продолжил яростно:

— Не понимаешь, да?! А вот это? Как ты объяснишь вот это?!

Длинный палец с ясно выделяющимися суставами указал на голову зверя. Волк зарычал, Алан руки не отнял. Ответил очень устало, вряд ли успев передохнуть нынешней ночью: