О дивный тленный мир

Я беседую с Деннисом, чтобы понять, каково это — верить, что смерть не окончательна, и зачем посвящать первую жизнь попытке заполучить вторую. Мне это кажется пустой тратой времени. Сторонников крионики пресса не жалует — их изображают оторванными от реальности безумцами, доводят их идеи до смешного фарса. Фрай из «Футурамы» и Остин Пауэрс проснулись в будущем и, выйдя из своих ячеек, не поняли нового мира. Герой Вуди Аллена в «Спящем» приходит в ужас, обнаружив, что все его друзья 200 лет как мертвы, хотя и ели органический рис. (Из-за появлений в поп-культуре крионику, которая стремится сохранить труп для последующего оживления, путают с криогеникой, отраслью физики, которая занимается получением и изучением очень низких температур. Путаница раздражает и тех и других.) Когда читаешь книгу Эттингера, в ней и правда попадаются сумасбродные фрагменты — в основном на тему женщин и того, как поступать с несколькими размороженными женами, — а ближе к концу он убеждает себя в реальности собственной идеи и заявляет, что «лишь немногочисленные эксцентрики будут настаивать на своем праве сгнить». В целом, однако, она кажется оптимистичной, а главное — ставит вопросы. Мне стало интересно, какого рода люди подписываются на заморозку своих трупов. Я звоню, чтобы это выяснить, и человек на другом конце провода кажется мне каким-то вежливым умником.

Институт крионики действует с 1976 года и к моменту, когда его руководитель не смог справиться со Skype, имеет уже около 2000 живых членов и 173 замороженных. Деннис отвечает, что людей, которые к ним обращаются, невозможно отнести к какому-то определенному «типу». Нельзя выделить преобладающую религию или политические предпочтения. Но если говорить о большинстве, он сказал бы, что, наверное, чаще это мужчины, агностики и, вероятно, либертарианцы. В целом они довольно состоятельны, но есть и достаточно бедные: хотя процедура стоит 28 тысяч долларов, ее можно покрыть за счет страхования жизни. (К тому же у них значительно дешевле, чем в других крионических компаниях. Alcor в Аризоне берет, например, 200 тысяч долларов[132].) Это было важно для Эттингера. В своей книге он писал, что не хочет из-за дороговизны предлагаемого им будущего создать «евгеническое сито». Я делюсь с Деннисом своей теорией о том, что трансгуманизм, в который обычно впихивают и крионику, главным образом мужское движение, потому что женщины раньше замечают, как начинает шаг за шагом сдавать организм, а также ближе связаны с кровью и родами и, может быть, поэтому спокойнее относятся к смерти и меньше ее боятся. Это объясняло бы, почему женщины стали преобладать среди работников похоронной индустрии. Он не уверен, что это так, но не исключает такую возможность. По его словам, дело далеко не только в страхе смерти.

По моему опыту, молодые поклонники научной фантастики обычно начинают с веры в утопию, и лишь потом под влиянием реального мира в их извилинах укореняются антиутопические идеи. С игрушечными ракетами в руках они думают, что все когда-нибудь станет лучше: у них пока нет причин считать иначе. В середине 1970-х Деннису было лет семь или восемь, и он пребывал в таком утопическом пузыре. Тогда ему попалась серия «Шоу Фила Донахью» с Бобом Нельсоном, бывшим мастером по ремонту телевизоров, который рассказывал о крионике и о том, как он еще в 1967 году заморозил первого мужчину. Нельсон был фанатом книги Эттингера и лидером одной из нескольких крионических групп, которые возникли тогда по всей стране: энтузиасты брали теорию Эттингера на вооружение и пытались воплотить ее на практике.

Того интервью оказалось недостаточно, чтобы Деннис уверовал в крионику, к тому же Нельсон, выступая от имени всего движения, не стал упоминать о многочисленных проблемах. Тела замороженных клиентов он хранил в гараже за моргом, капсулы сбоили, хладагент в них подливали все реже из-за того, что деньги подходили к концу, и он уже не мог покрыть даже собственные чеки[133]. В конце концов трупы забросили. Тем не менее передача заронила семя.

«В 16 или 17 лет, — продолжает Деннис, — я читал журнал Omni. Там было много очень глубокой научно-фантастической философии, но на понятном неспециалисту уровне. Однажды они опубликовали статью о молекулярных нанотехнологиях и обратной разработке жизни. Это был план».

Деннис — член Института крионики уже 20 лет и шесть лет занимает пост президента этой организации, демократической и некоммерческой. Работает он здесь не на полную ставку: по основному роду деятельности он парамедик в Милуоки. «Я шучу, что днем спасаю жизни на скорой помощи, а ночью отправляю людей на скорой помощи в будущее и надеюсь, что там для них найдется больница, — говорит он. — И тут и там одно и то же: нет гарантий, что тебя получится реанимировать».