О евреях (СИ)

Трудно и служить такой стране, которая, призывая евреев к служению, уже вперед предрешает, что их служение бесполезно, а заслуги и самая смерть еврея на военном поле не стоят даже доброго слова. Не обидно ли, что русскому солдату напоминают пословицу, что "только плохой солдат не надеется быть генералом", то рядом с ними стоящему в строю солдату-еврею прибавляют: "а ты, брат, жид - то тебя это не касается". И затем, после такого военного красноречия, ведут рядом в огонь битвы обнадёженного русского и обезнадёженного еврея...

Не знаешь, чему больше удивляться: "этой ли бестактности или этой несправедливости, каких не позволяют себе люди нигде, как в России".

К великому сожалению, это высказывание Н.С. Лескова касается и тех характеристик, которыми "наградил" евреев, участвовавших в Великой Отечественной войне, "фронтовик" Солженицын А.И., непонятно как дослужившийся до капитанского звания и непонятно за что награждённый орденами.

Не менее "доброжелательно" Солженицын отзывается о "еврейском земледелии". Речь пойдёт вот о чём.

Николай I, разделавшись с декабристами, взялся за кардинальное "исправление" евреев. С этой целью в 1827 г. им был издан указ, направленный на приобщение евреев к земледелию, которое, по его убеждению, превратит их в трудовое крестьянство и преобразует их быт и сознание. Царский указ предусматривал переселение евреев в Новороссию. Желавшим переселиться выдавались земельные наделы, пособия на проезд и "первоначальное обзаведение". Государство освобождало евреев-переселенцев от податей, и, что было наиболее привлекательным, - освобождение от рекрутской повинности. Многие еврейские семьи с энтузиазмом откликнулись на это предложение, оказавшееся на самом деле лишь наживкой. И вот почему.

Во-первых, правила жизни переселенцев фактически превращали их из свободных людей в государственных крепостных крестьян. Они (правила) регламентировали жизнь поселенцев до мелочей, указывая, когда им можно и когда нельзя отлучаться из деревни, и на какие сроки, и по какой надобности. Правила предусматривали так же и наказания за самовольные отлучки.

Сообщая об этом, Солженицын не забывает также донести до читателя, что при сопоставлении строгих обязанностей, налагаемых на евреев-переселенцев, с правами и преимуществами, данными исключительно евреям, с теми, какими пользовались прочие подобные сословия, - нельзя не признать, что правительство очень благоволило к евреям. Это высказывание принадлежит В.Н. Никитину - выкресту, бывшему кантонисту и николаевскому солдату, сумевшему получить неплохое светское образование и добиться определённого положения в правительственном аппарате. Оно приводится А.И. только потому, что совпадает с его представлениями о рассматриваемой проблеме.

Никитин утверждает, что во всех неудачах эксперимента по превращению евреев в земледельцев повинны они сами. В том же свете этот эксперимент представлен Солженицыным. Оказывается, пишет А.И., что "с 1829 по 1833 год евреи усердствовали в качестве землепашцев, судьба награждала их урожаями, они были довольны начальством, оно - ими", но эта идиллия длилась до тех пор, пока неурожай 1833 г. заставил многих бежать из сельскохозяйственных колоний. В описании Никитина и Солженицына, цитирующих "Донесение" некоего Попечительского комитета, это выглядит "как средство не сеять ничего, или весьма мало, сбывать скот, бродяжничать, домогаться пособия и не платить податей". Продолжая пересказывать Никитина, А.И. пишет: "выданный им хлеб продавали, а скот - резали, и так поступали и те, которые не имели в том существенной необходимости, а местное начальство, по затруднениям в надзоре, не в состоянии было предупредить множество пронырливых изворотов со стороны переселенцев".

При том, указывает Солженицын, цитируя документ неизвестного автора, что неурожаи у евреев случались чаще, нежели прочих поселян, потому, что кроме незначительных посевов, они обрабатывали землю беспорядочно и несвоевременно, действовал переходящий от поколения к поколению навык евреев к легким промыслам, беззаботности и небрежности.

Стремясь хоть как-то подтвердить свою версию о безалаберности евреев-поселенцев, Солженицын делает вид, что опирается на "Записку" Н.С. Лескова, где говорилось об еврейской "отвычке" от полевого хозяйства, образованной не одним поколением, "а она так сильна, что равняется способности к земледелию и еврей не станет снова пахарем, разве что постепенно".