О языке Древней Руси

Такие «олитературенные» монологи дают представление об ораторском искусстве средневековья, но не о живой бытовой речи. Однако в древних памятниках мы находим и записи речей совершенно иного характера — конкретных по содержанию и простых по форме. По записям речей в древних памятниках можно судить об устной речи, выработавшейся в крупнейших городских центрах (речь сельского населения в письменности почти не отразилась).

Население древнего Киева было смешанным по составу: в столицу древнерусского государства стекались представители разных племен. Поэтому еще до возникновения письменности там, вероятно, начала складываться особая форма устной разговорной речи, в которой сглаживались различия отдельных сельских говоров. Такая форма речи носит название койне (от греч. κοινή — «общий»). Этим термином называют особую разновидность языка, служащую средством общения людей, говорящих на разных диалектах или на разных языках.

В киевском койне вырабатывалась хозяйственная, военная и юридическая терминология, нашедшая широкое отражение в летописях и других памятниках, возникших в разных местах Древней Руси. Воспроизводя бытовую устную речь своего времени, древний писатель стремился дать предельно достоверную картину действительности. Не абстрактно-моралистические рассуждения, а конкретные факты, призывы к конкретным действиям составляют содержание «неолитературенных» речей. Вот примеры, взятые из древнейших русских летописей: «ре(ч)ему Волга... погребъ мя. иди же яможе хочеши [сказала ему Ольга...: «Когда похоронишь меня, иди куда хочешь»]» («Повесть временных лет»); «и посла Игорь к Лаврови конюшого своего. река ему перееди на ону сторону [и послал Игорь к Лавру конюха своего передать ему: «переезжай на ту сторону»]» (Киевская летопись).

Эти речи просты по форме и состоят почти сплошь из слов или форм, возникших у восточных славян: ямо, хочеши, выжену, волость, переиму, перееди, сторону. В речах только одной «Повести временных лет» отмечено очень много слов с полногласием: бесперестани, отъ берега, бороти, боротися, володѣти, волость, воробьи, ворогъ, вороти, воротися, голова, городъ, деревяными лъжицами, колодникъ, дружину молотшюю, оборонили, осоромять тя, паволоки, паруса паволочити, перевороти, перевеземся, передатися, переими, переступати, переяти, поити переди, полонъ, порози, середа земли, в сорочкѣ, сторона, в сторожѣхъ, схоронити, холопы, хоромовъ рубити, череви, черево, черес реку. Интересно, что, употребляя в прямой речи русское полногласное слово, древнерусский писатель нередко рядом, в авторском тексте, мог употребить соответствующее старославянское неполногласное, например: «и ре(ч҃) Володимеръ. се не добро еже малъ городъ около Киева... и поча нарубати мужѣ лучьшиѣ. о(т) Словень и о(т) Кривичь. и о(т) Чюди. и о(т) Вятичь. и о(т) сихъ насели грады [И сказал Владимир: «Нехорошо, что мало городов около Киева» ... и начал набирать мужей лучших от славян, и от кривичей, и от чуди, и от вятичей, и ими населил города]» («Повесть временных лет»). Подобного рода примеры говорят о том, что писавший считал русские слова более уместными в прямой речи, нежели старославянские, которые допустимы в авторском тексте.