О! Как ты дерзок, Автандил!

Мальчик знал, что вообще хоронить ушедших надо в чистом. Его тельняшка была уже испачкана и снизу располосована на бинты. Он постирал ее в море, отжал и разложил на носу. Очень скоро тельняшка высохла, обдуваемая ветерком. Пока тельняшка сохла, мальчик занялся своим рюкзаком. Он вынул веревку, фонарик и уже пустую фляжку. Вытряхнул хлебные крошки и расправил мешок. Это был обыкновенный мешок из тонкого брезента. Горловина его затягивалась лямками, и когда он расправил рюкзак по банке, он понял, что Гагра поместится в мешке. И еще он понял, что умерла собака не от старости. Она умерла от страха. Не за себя, когда оказалась в утлой лодчонке, взлетающей с волны на волну в бушующем море. Она умерла от страха за мальчика. Потому что она знала – он будет ее новым хозяином и другом. Он и стал им. И она уже никогда его не потеряет, как потеряла много лет назад своих прежних владельцев. Они собрали чемодан, сели в поезд, а Гагра осталась на перроне. Сначала она прибегала на вокзал и всматривалась в лица людей, выходящих из вагонов. Она думала, что хозяева еще вернутся за Гагрой. Дяденька плотного телосложения, девочка с бантиками и красивая женщина со светлыми волосами. Собака ее сразу видела в толпе. И звали собаку тогда по-другому – не Гагра. Но как – она уже забыла. Не вернулись. Они почему-то забыли, что Гагру нужно непременно забрать с собой. Так думают и так поступают все брошенные собаки. И пудельки, и терьеры, и даже очень мужественные овчарки. Они прибегают на железнодорожные перроны и в аэропорты, мечутся по вокзалам, спят в подземных переходах – неподалеку от тех мест, где грохочут поезда. И пробираются сквозь толчею ног и нагромождение рюкзаков и сумок в сентябрьские электрички, когда дачники заколачивают дачи и возвращаются в городские квартиры. Дядя Автандил рассказывал, что в Пицунде и в Гаграх бегают стаи собак. Да и на улицах Гудауты мальчик их видел. Собаки, брошенные людьми. Все побережье, с изумрудной водой и тенистыми рощами, с прекрасными мандаринами и душистыми лодочками, которое когда-то называлось Колхидой, стало приютом для бродячих собак. Может, они сбегались сюда со всей страны? Бедная Гагра! Тельняшка высохла. Мальчик обернул ею Гагру. А уже потом запихнул окоченевшее тело собаки в мешок. Все он рассчитал правильно. Только лапы Гагре пришлось подогнуть. Он затянул горловину мешка, отрезал часть веревки и привязал ржавый якорь. Теперь все было готово. Он сбросил мешок с борта лодки. Он боялся, что тяжелый мешок зацепится за леску, убегающую с борта, и поэтому постарался закинуть якорь как можно дальше.

Больше мальчик ни о чем не думал. Опять налетел солнечный дождь. И консервная банка-черпалка все-таки наполнилась водой. Вода пахла ржавым железом, но он с удовольствием попил. А часть воды в банке расчетливо оставил. Поставил в тень под сидушкой. Хотя вода теперь была нужна только ему одному. Гагры ведь не стало. Лодка уже не кружила по морю. Хотя леска с пойманной рыбой по-прежнему натягивалась. Порезанную леской ногу почти не дергало. И кровь перестала сочиться.

Но он боялся наступать на ступню. Мальчик спрятался от палящего солнца.

Ты маму Нестора обидел,
Ты даже Гагру ненавидел…
О! Как не прав ты, Автандил…
По морю лодочка плывет…

И он уснул в носу ялика, подстелив под себя все ту же ветровку.

17

Очень скоро к базе отдыха Левона стали съезжаться разного калибра иномарки. Приезжали и потрепанные «жигулята». Последним подкатил на забрызганной грязью «Ниве» дедушка Мишико, небритый старик в кепке-аэродроме, нос крючком, и в весьма потертой бесформенной куртке. Он держал во рту трубку вишневого цвета. Трубка слегка дымилась. Мишико молча послушал, как мужики громко спорят и доказывают что-то друг другу. Джигиты кричали: «Двести километров! Ну сто пятьдесят… Как он за ночь до Турции доплывет, а?! Он же малчик!»

Дедушка Мишико позвал Автандила:

– Покажи, где был привязан ялик.

Автандил показал. Дедушка попросил:

– Там лежит бревно… Вы его вытащите из песка и бросьте в море.

Мужики уже пришли и столпились на берегу. Бревно вместе с тяжелым комлем сначала ушло под воду, но быстро всплыло и, сделав пару кругов, медленно тронулось в море. Мишико следил за бревном, высчитывая скорость и направление подводного течения. Потом он сказал:

– Мне нужны три канистры с дизельным топливом, два солдатских одеяла, вода и аптечка: йод, нашатырь, бинты и мазь от ожогов солнцем.

Автандил перебил его:

– Дедушка Мишико, на твоей фелюге какой мотор стоит?

Мишико внимательно посмотрел на него и изрек: