О Китае

«Это заявление впервые сделано товарищем Дэн Сяопином в конце 1980-х — начале 1990-х годов. Главный его смысл состоит в следующем: Китай должен оставаться скромным и осторожным, а также отказываться от лидирующей роли, от размахивания флагом, от экспансионистских действий и от претензий на гегемонию. Это соответствует идее продвижения по пути мирного развития»[720].

Мирное развитие, как подчеркивает Дай Бинго, — задача многих поколений. Важность задачи обусловлена страданиями прошлых поколений. Китай не хочет революции, он не хочет войны или реванша, он просто хочет, чтобы китайский народ «распрощался с бедностью и наслаждался лучшей жизнью» и чтобы Китай стал — в отличие от едкого нигилизма Мао Цзэдуна — «самым ответственным, самым цивилизованным и самым законопослушным и порядочным членом международного сообщества»[721].

Разумеется, отрекались и от более величественных целей, однако страны региона — видевшие взлеты и падения предыдущих китайских империй, из которых некоторые распространялись дальше нынешних политических границ Китайской Народной Республики, — могут посчитать, что такие опровержения трудно примирить с растущей мощью Китая и уроками истории. Ограничится ли страна, рассматривавшая себя вершиной цивилизации на протяжении почти всего современного периода — начавшегося для Китая две тысячи лет назад, — а на протяжении почти двух столетий считавшая свое уникальное моральное мировое лидерство узурпированным грабительскими западными и японскими колониальными державами, лишь стратегическими целями «строительства во всех отношениях умеренно процветающего общества»[722]?

Дай Бинго отвечает: его страна должна это сделать. Китай «не может быть высокомерным и хвастливым», так как у него дома масса огромных проблем. Валовой внутренний продукт в Китае, каким бы большим он ни был в абсолютных цифрах, должен распределяться на 1,3 млрд человек, из которых 150 миллионов живут ниже черты бедности, поэтому «социально-экономические проблемы, с которыми мы сталкиваемся, можно сказать, являются самыми большими и самыми острыми вопросами в мире. Отсюда, мы не можем быть высокомерными и хвастливыми»[723].

Дай Бинго отвергает утверждения о стремлении Китая доминировать в Азии или заменить Соединенные Штаты в качестве господствующего в мире государства как «чистой воды миф», противоречащий ходу исторического развития Китая и его текущей политике. Он ссылается на поразительное предложение Дэн Сяопина — так контрастирующее с традиционной для Китая опорой на собственные силы — следующего содержания: мир сможет «контролировать» соблюдение Китаем своего обязательства никогда не претендовать на гегемонию: «Товарищ Дэн Сяопин однажды заявил: Если когда-нибудь Китай будет стремиться к гегемонии в мире, тогда народы мира должны разоблачить, выступить против и даже бороться с этим. В этом деле международное сообщество может нас контролировать»[724].

Заявление Дай Бинго является весомым и многозначительным. Проведя много часов в течение 10 лет с этим мыслящим и ответственным руководителем, я не ставлю под сомнение его искренность и его намерения. И все же, хотя Ху Цзиньтао, Дай Бинго и их коллеги со всей прямотой излагают свои планы в отношении следующей стадии китайской политики, вряд ли мы услышали последнее слово о роли Китая в мире, которое никто и никогда не станет оспаривать. Новое поколение из числа молодых китайцев и растущей элиты из рядов КПК и НОАК придет к власти в 2012 году — первое поколение, выросшее с начала XIX века в Китае без войн, едином в политическом плане и не подвергавшемся экспериментам «культурной революции», а в экономическом плане обошедшем большинство остальных стран мира. Пятое поколение китайских руководителей со времени образования Китайской Народной Республики, как и их предшественники, продемонстрируют всему миру свой опыт и свое видение национального величия. Именно на диалоге с новым поколением должно сосредоточить внимание американское стратегическое мышление.

Ко времени прихода к власти администрации Обамы отношения стали развиваться по четкому сценарию. Оба президента объявили о своей приверженности консультациям и даже партнерству. Но их средства массовой информации и мнения большинства элит в их странах все больше демонстрируют противоположное мнение.

Во время государственного визита Ху Цзиньтао в январе 2011 года каналы консультаций по широкому кругу вопросов значительно окрепли. Они позволят вести активный американо-китайский диалог по любым вопросам по мере их возникновения, таким, например, как корейская проблема, и дадут возможность урегулировать некоторые затянувшиеся вопросы, такие, например, как обменный курс и разногласия по поводу определения свободы мореплавания в Южно-Китайском море.