О любви в алфавитном порядке (СИ)

Эми вытирает непрошеные слёзы ладонью и снова невольно думает о том, что Мэг бы ужаснулась, узнай она, что у неё, у Эми, нет носового платка. Она рассеянно оглядывается по сторонам, и собирает в одну охапку оставшиеся цветы. Для того, чтобы доплести венок, не хватает всего нескольких одуванчиков.

Она вплетает цветы, один за одним, в общую композицию, совершенно не заботясь о том, что она может испачкать платье липким соком, и что её ладони уж им перепачканы. В один момент ей начинает казаться, что одуванчики похожи на маленькие солнышки, которыми усеяно всё поле неподалёку от её дома. И только одна эта мысль, почему-то, греет не хуже любого другого солнца.

Девочка вплетает последний цветок и с по-детски наигранной серьёзностью осматривает получившуюся работу. Она думает о том, что этот венок хорошо смотрелся бы на голове Мэг, но, кажется, у неё нет подходящего к нему платья.

Эми вешает венок на обломанную ветку дерева, которое стоит у самого крыльца, и улыбается. Улыбается каким-то своим мыслям, настолько глубоко спрятанным в её душе, что, если бы девочку спросили, почему она улыбается, она бы сама не смогла ответить.

Она уходит в дом, плотно закрывая за собой дверь и не прекращая улыбаться, согретая полем маленьких солнц, которые растут у её дома. Большим, тёплым полем, которое пригреет каждого, кто в этом нуждается.

Всё-таки, одуванчики замечательные цветы. Особенно, когда тебе тринадцать.

Комментарий к Одуванчики (Little Women; Эми(/)Лори)

Да, за окном январь, а у меня одуванчики… Всех с наступившим новым годом, дорогие читатели! Спасибо, что остаётесь со мной ❤

========== Поцелуй на удачу (Harry Potter; Сириус/Марлин) ==========

Можно сказать, что это был самый холодный день той осени, и это была чистая правда. Ветер морозил щёки и кружил увядающие листья в вихре, разнося их по всей территории школы. Домовикам пришлось приложить немало усилий, чтобы очистить Квиддичное поле от налетевшей на него опавшей листвы, а ученикам пришлось водрузить на головы шапки и обмотать шеи зимними шарфами. Это был самый холодный день той осени.

Но никто не имел права отменить Квиддич. И пусть первый в году матч нельзя было назвать важным или решающим, он всегда был между Гриффиндором и Слизерином, что уже обещало интересное зрелище и заставляло приходить на трибуны даже тех, кто игрой не интересовался. И пусть Марлин после прошлогодней травмы раздражалась от одного только упоминания об этой игре, даже она не смогла побороть своего любопытства.

Девушка натянула шарф на подбородок, спрятала руки в карманы и беглым взглядом осмотрела трибуны. До матча оставалось чуть больше часа: Джеймс гонял Гриффиндорскую команду на поле, а немногочисленные зрители — от силы человек двадцать, — мёрзли на трибунах. Те, кто был поумнее, правда, применяли согревающие чары.

— Марлин! — МакКиннон резко развернулась в сторону знакомого голоса, и каблук её сапога чуть не соскользнул со ступеньки, на которой девушка стояла. Алиса вскочила на ноги и принялась махать обеими руками, чтобы привлечь внимание подруги, хотя этого и не требовалось, её и так было прекрасно видно. Рядом с ней сидела Лили.

Марлин села рядом с подругами и потерла друг об друга замерзающие ладони. Алиса только вскинула брови и достала из кармана свою палочку. До этого съёжившаяся девушка выпрямилась, ощутив окутавшее её магическое тепло, и благодарно улыбнулась. Лили не сводила сосредоточенного взгляда с поля, и немного щурилась.

— Они выиграют, ты же знаешь! — Алиса беззлобно толкает рыжеволосую в бок, а потом оборачивается к Марлин, словно ожидая услышать от неё слова поддержки.

— Я очень волнуюсь, — констатирует Лили, и принимается нервно покусывать свой палец, — Джеймс говорил, у Слизерина новые загонщики. Вроде пятикурсники, но амбалы ещё те.

На эти слова Алиса только вздыхает, откидывается на спинку трибуны и качает головой. «Как хорошо, что мой Фрэнк не играет!» — доносятся до Марлин слова, которые по всей видимости она слышать не должна. Лили, например, и не услышала. МакКиннон снова оглядывается по сторонам, словно в попытке отыскать кого-то, а потом переводит равнодушный взгляд на поле.

Ещё в прошлом году она так стремилась стать частью команды, что чуть не завалила полугодовые оценки по всем предметам, пропадая на тренировках, чтобы отличиться на отборочных. И она отличилась, она стала охотницей. Ей так нравилось ощущать ветер в своих волосах, когда проносишься на метле в десятках метрах от земли. Ей нравилось уворачиваться от бладжеров, нравилось закидывать квоффлы в кольца соперников. А потом, на матче между Гриффиндором и Когтевраном её скинули с метлы, и она вывихнула лодыжку. С тех пор Марлин смотреть не могла на мётлы без неприятных воспоминаний и характерного передёргивания.