О медленности

Новые Красные горы изначально располагались на экваторе. Пустынная территория сместилась на север, туда, где холодно. Восточная Гренландия и Шотландия образовались в эпоху каледонской складчатости (когда горы сталкиваются и объединяются). Потом они раскололись. Не потому ли я чувствую себя здесь как дома? Как-то раз мы ездили на ледниковую морену. Там не было никаких признаков жизни. Ни мелких корешков, ни потрескавшихся костей. Чем дольше мы там оставались, тем страшнее мне становилось. Там не было места жизни, ведь не было и никаких следов смерти. Лишь пронзительное время. Время, что вырезает горы. Безжизненное время.

Ил. 3.4. Илана Гальперин. К Земле Хейлприна (2006). © Илана Гальперин, собственность художника.

С помощью многочисленных и разнообразных регистров репрезентации Гальперин стремится картографировать и вместе с тем обжить этот ландшафт, как будто лишенный каких бы то ни было следов жизни или смерти, которые могли бы сигнализировать о человеческом присутствии. Словно пытаясь преодолеть некогда испытанный страх, в работе «К Земле Хейлприна» художница фактически стремится выработать такую модель восприятия, которая позволила бы выдерживать и интерпретировать инопланетные гренландские пейзажи с их многослойным, но безжизненным и смещенным временем. Подобно работе кинокамеры, неспешно исследующей фотографическое изображение под все новыми углами зрения, сосредоточенность Гальперин на лишенном спешки физическом со-присутствии призвана обнаружить течение времени под покровом того, что сторонним наблюдателям и летчикам кажется безжизненным, абстрактным и бесчеловечным. Вместо того чтобы ошеломлять зрителя пронзительным арктическим временем, проект Гальперин стремится вобрать в себя непостижимую темпоральность гренландской геологии и пытается соотнести ее с человеческими представлениями о времени, движении и течении.

На снимках Сьюбин, напротив, айсберги и ледниковые языки выглядят величественными формами, трансцендентными чудесами, не укладывающимися ни в какие надежные человеческие рамки и мерки (ил. 3.5). На этих черно-белых снимках массивные ледяные образования превращаются во вневременные, в высшей степени абстрактные конфигурации. Хотя иногда на переднем плане можно заметить следы человеческого присутствия (оставленная судном рябь, деревянный дом на фоне нагромождений камней и льда), камера Сьюбин запечатлевает арктические пейзажи как нечто самодостаточное и поразительно прекрасное: это мир, чуждый спешки и движения, странная вселенная, не ведающая истории и преобразований, территория, ставшая снимком задолго до того, как на нее упал взгляд фотографа, и потому вызывающая у зрителя ощущение созерцательного бездействия и покоя. Сьюбин изображает арктические льды как нечто словно бы неземное, ландшафт до того далекий и чужой, что какой бы трепет ни внушала нам эта мощная композиция, ее природа останется для нас чуждой и непостижимой. По отношению к этим прекрасным ледяным образованиям время есть нечто внешнее. Льды дрейфуют с разной скоростью; башни из отвердевшего снега высятся, будто соборы, и в итоге обрушиваются в Северный Ледовитый океан; рассеянные облака отбрасывают на ослепительно белую сушу неверные тени. Впрочем, формальную красоту снимков Сьюбин оживляет тот факт, что кадрирование и обработка не столько вычитают из этих чудес природы временной аспект, сколько показывают, как захватывающие дух формы и очертания ландшафта айсбергов и льдин – самим своим пространственным измерением – сполна вобрали в себя время. Как и сама фотография в общепринятом понимании, ледники и айсберги представляют здесь время как пространство.

Ил. 3.5. Нина Сьюбин. Гренландия (б. г.). © Нина Сьюбин, собственность художника.