О Московском мятеже в царствование Алексея Михайловича

Илья Даниловичь Милославскій хотя издавна служилъ при Двор, но былъ весьма небогатый дворянинъ; сдлавшись тестемъ Государя, осыпанный вдругъ благодяніями и возведенный на степень Боярина, онъ старался обратить милость Царскую и на всхъ ближнихъ и дальнихъ своихъ родственниковъ, которые скоро заняли важнйшія мста государственныя. Морозовъ охотно способствовалъ ихъ возвышенію, соединивъ честь и пользу своего рода съ честію и пользою Милославскихъ. Сіи люди, по большей части весьма бдные и привыкшіе въ низкой дол завидовать богатымъ, съ перемною судьбы своей не перемнились душею: хотли только наживаться и не имли гордаго честолюбія древнихъ фамилій Боярскихъ; не зная стыда, ужаснаго только для сердецъ благородныхъ, не знали и страха: ибо сильный Морозовъ былъ ихъ свойственникомъ и покровителемъ. Двое изъ новыхъ любимцевъ Фортуны сдлались особеннымъ предметомъ народной ненависти: Окольничіе Леонтій Плещеевъ и шуринъ его Троханіотовъ. Первый Начальствовалъ въ Земскомъ Приказ, то есть уголовномъ и гражданскомъ суд столицы, и жертвовалъ правдою гнусной корысти съ такимъ безстыдствомъ, съ такою дерзостію, что въ наше время трудно поврить разсказамъ о длахъ сего человка[3]. Онъ разорялъ правыхъ и виноватыхъ; научалъ злодевъ доносить на богатыхъ людей, бралъ ихъ подъ стражу, заключалъ въ темницу и предлагалъ имъ выкупать себя деньгами. – Троханіотовъ, будучи главою Пушкарскаго Приказа, имлъ въ своемъ вдніи оружейные и другіе заводы. По уставу Царскому надлежало всякой мсяцъ выдавать жалованье мастеровымъ людямъ, которые на нихъ работали; но Троханіотовъ не думалъ исполнять его, бралъ деньги себ, и тирански мучилъ работниковъ, которые смли усильно требовать платы и жаловаться. Симъ бднымъ людямъ съ ихъ семействами оставалось умереть съ голоду. – Напрасно утсненные искали правосудія. Челобитныя, вручаемыя даже самому Государю, не имли никакого дйствія: ибо онъ, не читая, отдавалъ ихъ на разсмотрніе Боярамъ, которые или не хотли или боялись обличать виновныхъ, и всякую жалобу представляли ему въ вид ложномъ. Граждане Московскіе чувствовали сію несправедливость тмъ живе, что благодатное царствованіе Михаила пріучило ихъ къ царству милости и правосудія; времена прежнихъ насилій и безпорядковъ уже заглаждались въ ихъ памяти. Добрый Царь, отдленный отъ народа высокою Кремлевскою стною, не зналъ, что длается за нею, и не слыхалъ народнаго вопля. Плещеевъ и Троханіотовъ его слышали, но презирали, вмст съ другими Боярами веселясь безпечно въ новыхъ Кремлевскихъ палатахъ своего родственника Милославскаго[4]. Морозовъ наслаждался любовію молодой, прекрасной супруги и всми удовольствіями власти. Гроза висла надъ его головою; но онъ былъ упоенъ своимъ величіемъ, и зная неограниченную къ себ милость Царя, не могъ вообразить никакой бдственной перемны своего жребія.

Народъ толпился иа красной площади, а въ другихъ частяхъ города собирался передъ церквами, совтуясь, что ему длать. Онъ угадывалъ чувствительное сердце юнаго Монарха; былъ уврен, что Царь защитилъ бы своихъ добрыхъ подданныхъ и наказалъ бы неправду чиновниковъ, естьли бы зналъ, что терпятъ одни, и какъ другіе употребляютъ во зло его довренность. Въ самомъ дл могутъ ли Государи хотть народнаго притсненія? По крайней мр сіи примры рдки въ Исторіи. Все склоняетъ ихъ къ правосудію и милости: собственная польза, слава и щастіе. Личное благо людей, самыхъ знатнйшнхъ въ государств, можетъ быть противно общему, только одинъ человкъ никогда не бываетъ въ такомъ опасномъ искушеніи добродтели – и сей человкъ есть Монархъ самодержавный. – Народныя неудовольствія и совщанія были конечно извстны двумъ сильнйшимъ Боярамъ Рускимъ: Морозову и Милославскому; но они не взяли никакихъ дйствительныхъ мръ отвратить мятежъ, и старались, можетъ быть, только закрыть сію тучу отъ Государя, въ безразсудной надежд, что она сама собою разсется. Ослпленіе властителей бываетъ всегда предтечею Государственныхъ бдствій. Сіи Бояре могли бы укротить народъ отставкою Плещеева и Троханіотова; но имъ казалось стыдно покориться общему желанію, и людей своей фамиліи явно признатъ недостойными чиновниками. Такія ничтожныя побужденія бываютъ для характеровъ слабыхъ сильне государственнаго блага!

Объяснивъ главныя обстоятельства тогдашняго времени, безъ которыхъ не льзя имть справедливаго понятія о дйствіяхъ, приступаемъ къ горестному описанію мятежа и крайностей народнаго изступленія.