О началах, истоках, достоинствах, делах рыцарских и внутренних славного народа литовского, жмудского и русского, доселе никогда никем не исследованна

О войне и соглашении между Казимировичами, родными братьями, Яном Альбрихтом и Владиславом, королем чешским, о переходе князей северских от Великого княжества Литовского к московскому князю и о смерти короля Казимира

Матиаш, король венгерский, в году 1490 разорив и овладев [356v] ракуской землей, и Вену, главный город у Фридерика, императора, взяв, в тот момент, когда Новый Город добывал, умер от апоплексии. После его смерти господа венгерские раздвоились на разные части при избрании короля нового, ибо одни короля Альбрихта польского избрали. Другие же, которых более было, Владислава, после этого брата его, короля чешского призвав, в Будзыне короновали. Услышав это, Ян Альбрихт сразу же по совету отца Казимира, короля польского, великого князя литовского, и при его средствах войска 12тысяч с хоругвями собрал и вытянулся из Кракова в месяце июне в Венгрию. Когда притягивался в Пешт, то нашел город, а также берега дунайские укрепленным стволами. Затем, по совету своих оттянувшись от Пешта, осадил города Кошице, Шарыч, Опериас и Сыбинов. Кошице стволами и штурмами в течение всей осени до половины зимы добывал. Кошичане, когда осада надоела, послали к королю Владиславу, о спасении прося. Двинулся тогда в Кошице король Владислав с войском против брата. Но венгры, видя Альбрихта с поляками мощно стоящего, при переговорах такую вещь привели, что король чешский Владислав должен был быть королем всевенгерским, как законно избранный и коронованный. А Альбрихту уступил Шленск, княжество глоговское, кожуховское, владиславское, и иные державы, которые держал до этого князь жеганский, и сразу же ему в эти государствах полностью управление старостой глоговским поляком дано бы было. Так тогда Ян Альбрихт, королевич, отошел от Кошиц на Апериас, и венгры тоже разъехались. А когда по совету маломудрых и приказанию [357] отцовскому (который его к тому подстрекал и обещал ему на помощь с великим войском польским, литовским и татарским прибыть) все окрестные волости в Венгрии Альбрихт разграбил, то король Владислав, брат его, частыми жалобами своих возмущенный, имея восемнадцать тысяч (как Кромер пишет, но Бельский двенадцать тысяч кладет) пеших заодно и конных против Альбрихта послал, над которыми Стефана Батория, воеводу семигродского, поставил. А Ян Альбрихт едва имел в войске своем четыре тысячи солдат, как Кромер пишет, а Меховиус, lib. 4, fоliо 325, только две тысячи кладет. Не тревожась перевесом притягивающегося неприятеля, приказал своим, дабы мужественно, но без мести, как мужам честным и мощным пристало, встретить скорее смерть славную решили нежели срамно удирая, либо кроясь как скот, перебить бы себя допустили. Сказав это, вывел их в поле первого январягода 1492.

А когда трубы с обеих сторон знак битвы дали, то сцепились оба войска в рукопашную; мужественно себе начинали солдаты Альбрихта и первый отряд неприятельский назад выперли, но из-за превосходства побеждающего, который много мужей благородных вырезал, отступили. Затем сам Альбрихт, королевич, когда долгая минута была, напрасно усиливался битву исправить, и своих к делу привести Когда два коня по азартности битвы под ним были убиты, и третьему, на которого пересел, брюхо проткнули, едва на Апериас уехал. Там два чеха, что было за ним поехали, когда солнце уже заходило, едва его не взяли в плен, ибо от своих в темной ночи он отбился. Когда он оборонялся, меч ему на двое [357v] распался, так что уже не имел чем защищаться, пока ему Крупский меч не дал, которым он сразу же обеих неприятелей чехов попробивал. Польских солдат и литовских ночь спасала, так что их много убежало. Попал потом Альбрихт на других гусаров венгерских. Когда они его обскакали, начал с ними переговаривать. Его солдаты, которые также разными способами удирали, узнав его по речи, бежали один за другим между венграми крича: «Бей, убей, бей, убей!». Потому гусары, думая, что наших было более, ночью обманутыми удрали, оставив королевича Альбрихта. Так что, будучи освобожденным из этих двух топей своими, которых было при нем немного, убежал на Апериас.