О началах, истоках, достоинствах, делах рыцарских и внутренних славного народа литовского, жмудского и русского, доселе никогда никем не исследованна

А инициатором того был князь киевский Ярополк Владимирович, который на съезде князей русских с такой речью (как Кромер описал) ко всем обратился: «На сколь же тяжких условиях и обидных обязательствах польскому княжеству служим, о ясновельможные народа русского князья, не нужно того подробными словами излагать! Я вас бы, которые для распоряжения другими, не для службы родились, оставил бы в покое и замолчал бы, ибо обязательно большинство наших людей подданных обеспечить можем. Те хоть к службе невольной привыкли и без внешнего правления начальства жизнь свою порядочно проводить не могут, но для них это есть не лучший образ жизни и плохим пониманием службы является, сами видите. Ибо кто из нас настолько терпелив, чтобы со спокойным сердцем это терпеть мог бы: и налог тяжкий платить, и в чужой земле далеко от родины, [67] без всякой необходимости и пользы за чужое дело и по чужому приказу постоянно сражаться и очевидной опасности себя подвергать; за это другие, кто не познал тех опасностей и ранам тело не подставлял, только плоды собирают.

Но пусть эта неволя и повинность будет при предках наших, которые вредной прихотью правления и внутренним раздорами этот позор сами на нас возложили, и самое красивое царство и правление на скудную неволю поменяли. И неужели мы не будем искать никакого выхода в избавлении из этой нищеты? Я хотел бы лучше честно умереть, чем срамно служить, о, благородные князья, в чем тоже и вас понимаю! Подставили шеи свои предки наши под ярмо, более своими внутренними, чем польскими, мечами побежденными будучи, когда междоусобными войнами, братской и отцовской кровью истекая, сами себя побеждали и истребляли, а потом друг против друга, брат на брата, князь на князя, о помощи польской просили и приглашали их, и с не меньшим ущербом для себя, чем для вражеской стороны, на которую войной шли, вместо помощников в поляках, которых на спасение призывали, неприятелей узнали. А сейчас, единой мощью соединенные и дружными будучи, неужели это ярмо не сбросим? Князья, мы не лучше, чем чехи и венгры и то, как никчемные господа, наши поляки, удачно [67v] дела ведут и борются против венгров и чехов, тоже наше дело. Нашими силами они мощны, не своими, наши свежие молодцов, рыцарство первое и самые опасные походы, и насильственную мощь неприятелей Польши всегда челом задерживают. А они себе сачкуют и, начав битву, хоронятся от нее. Если бы этого никогда не было, то мы без трудности лишней к первым свободам нашим прийти и в них испытать себя могли бы.

Теперь же нам настоящее счастье пришло или скорее сам господь бог, которого мы набожней и усердней, чем они, хвалим, руку нам подал. Ибо поляки, крупнейшими двумя войнами, венгерской и чешской, стеснены и истощены. И у них ни на ту, ни на другую, не хватит сил, если мы в помощи и в подкреплении своих обычных откажем. Только не нужно нам, чтобы нашей войной и мощью держались. А я, скорее, князья, не столько к свободе, сколько к победе и к самому широкому правлению и свободным распоряжениям вас призываю. Если же мужами быть хотите, они нам пусть служат и за нас воюют, что мы издавна делали и исполняли. Если бы вы хотели – а ведь мы имеем, наверняка, на все согласную ненавистью к досадной неволе и польского имени зажженной большую часть народа земель русских нам подданных. Пусть же лишь так будет, чтобы желания, причины и дела наши к войне не угасали!».

Так окончил Ярополк, князь киевский, свою речь которую Кромер словами латинскими передал, мне показалось делом хорошим ее переписать, и так начинается: [68][68v]

Выслушав эту речь, князья русские похвалили совет Ярополка как второго Демосфена и Цицерона русского, и все тотчас же обязались публичной присягой и целованием креста (согласно греческой церемонии) на эту веру свою и солидность один другому записями подтвердил. Советовались потом о нуждах, расходах и порядке ведения войны против поляков, удалось им обдумать иутаить о том совете до времени, дабы сперва к той войне все необходимое приготовили.[69]

О том, как был схвачен и хитростью привезен в Польшу Ярополк, князь киевский и владимирский, и прочие

Когда весть об интригах русских князей дошла до Болеслава Кривоустого, в то время воинственного, и для всех соседних государств грозного монарха польского, то он разгневался очень. Особенно из-за того, что в то время с чехами и венграми войну вел, и эта третья со стороны русских князей опасность, не меньшей, но, наверняка еще большей казалось.