О наследниках, наследиях и наследствах

— Подожди, — нахмурилась Вайолет, — я понимаю, что ты хочешь сказать, но тогда получается, что он сознательно отказывался ото всего? Уничтожал все привязанности? Но ради чего? Он ведь не великий ученый, не правитель и не законотворец. Я говорю о призвании и истинном таланте. Он то, что ты обычно называешь чиновником средней руки, правда, объем власти у него большой.

— Если вся эта история с Гриндевальдом правда, — сказал Люциус, — то можно предположить, что наш директор Хогвартса, так сказать, остался с разбитым сердцем и недрогнувшей рукой избавился ото всех сердечных и дружеских привязанностей. Но это как-то слишком мелодраматично. Что-то вроде этих шутовских мантий и колпаков, что надевает сам Дамблдор. Вопрос, зачем?

— А может, он за своего хахаля мстит? — предположил Фенрир. — Или еще что? Мутно все как-то. Понятно, что привык думать, что он тут самый умный, но это же глупо. А вообще, действительно, мне уже жутко становится. Скольких мы уже убрали? И сколько осталось?

— Он может считать, что вводит нас таким образом в заблуждение, — не очень уверенно сказал Северус, — вроде как мы решим, что у него люди закончились, а тут он и ударит. Но я даже представить не берусь, что он там задумал.

— Логику психа не понять, — согласился Фенрир.

В любом случае, еще на одного сторонника врага стало меньше, что не могло не радовать. И животным легче станет.

Честно говоря, Северус только сейчас задумался, зачем вообще в Хогвартсе нужен лесник. Елки на Рождество рубить? Или тыквы к Хэллоуину выращивать? Так все это прекрасно заменяли чары. Тех же летучих мышей в Большой Зал никто массово не загонял и скелеты на ближайшем кладбище не выкапывал. Трансфигурация и чары легко решали все проблемы. И уборки потом никакой, плюс можно было соревнование между факультетами устроить на лучшее оформление. А так Хагрид просто жил на территории Хогвартса… И, судя по всему, на денежки Попечительского Совета. Вряд ли Дамблдор оплачивал из своего кармана кормежку полувеликана. Очень интересно! Не то чтобы Северусу вдруг стало жалко школьной еды, но было в этом что-то мерзкое. Очень может быть, что Хагриду было негде жить, а на работу его никто не брал. Хотя о его страстной любви к драконам знали все, кто учился в Хогвартсе. Уж уборку навоза в заповеднике полувеликану точно доверить было можно. И если бы Дамблдор действительно заботился о неприкаянном бывшем ученике, то вполне мог раздобыть для него порт-ключ в Румынию и дать рекомендацию. А он предпочитал держать его под рукой. Ну да, кто еще, не задумываясь, согласится выполнить посильное поручение вроде установки капканов на границе Проклятого Леса? Или проследит за прогулками кого-то вроде мародеров с оборотнем? А может и еще там что-то было, кто знает. А Хагрид точно не задавал лишних вопросов и не задумывался. Для него все было ясно: Дамблдор — великий человек, а кто в этом сомневается, тот враг. Да, похоже, что они нанесли врагу один из самых сильных ударов. Второго такого Хагрида Дамблдор вряд ли найдет.

На другой день привезли первую партию мебели для нового дома, и работа закипела. Вайолет потрясенно разглядывала получившиеся интерьеры. И надо признать, результат превзошел все ожидания. Дом выглядел настоящим старинным родовым гнездом, чему очень способствовали витражи, стилизованные под старину гобелены и ковры, а так же тяжелая резная мебель.

— Мне все очень нравится, — сказала Вайолет, — это действительно замечательный дом, но у меня точно ничего бы не получилось без вашей помощи.

— Занятно, — прокомментировал обстановку Волдеморт, — вот совершенно точно знаю, что в то время чуть ли не одними сундуками обходились, а все равно полное ощущение, что именно так все и было. Умеют мебельщики клиентам пыль в глаза пускать.

— Придется вам, миледи, давать прием по случаю новоселья, — намекнул с улыбкой Люциус, — положение обязывает. Но вы не беспокойтесь, с этим тоже поможем.

Вайолет вздохнула.

— Тут вот, — не очень уверенно сказала она, — надо комнаты выбрать. Мистер Снейп, вам какая нравится?

Северус откровенно завис. Когда-то он всего лишь смирился с отсутствием большинства привычных современных удобств в башне, а теперь ему ужасно не хотелось покидать маленькую полутемную спальню. Но как он мог остаться там? Хорошо еще, что мебель и убранство стен оказалось таким гармоничным.

— Да меня любая комната устроит, миледи, — сказал Северус, — не стоит беспокойства. Я неприхотлив.

Вайолет кивнула. И вздохнула.

— Не страдай! — сказал ей Волдеморт. — Мы уже это обсуждали. Можешь всего пару ночей в неделю проводить здесь, пока не привыкнешь. Есть у меня кое-какие соображения, потом скажу.

— Сам-то, небось, в хозяйской спальне расположишься, — фыркнула Вайолет.

— Обойдусь, — хмыкнул Волдеморт, — меня вон та угловая устроит, все поближе к библиотеке. И кабинет себе оборудую. А хозяйская спальня — твоя. Еще прикинь, где детские будут, чтобы специально зачаровать.

— А в башне зачаровывать не надо было? — удивилась Вайолет.