О нечисти и не только

В низине, у ручья, спиной к ней сидел на корточках мужчина, широко зачёрпывая ладонями воду и ополаскивая лицо. Наученная горьким опытом, Роза теперь знала, что даже самый обычный человек может оказаться лешим, банником или того хуже – упырём. Поэтому вместо того чтобы окликнуть незнакомца, она сама подкралась к нему и спокойно, уверенно приставила кол к его спине, целясь в сердце.

Мужчина замер, а затем медленно поднял руки, покоряясь невидимому противнику. Роза, вдохновлённая столь лёгкой победой, отступила на шаг в сторону, чтобы рассмотреть лицо незнакомца… В тот же миг он резко повернулся, намереваясь одним ударом выбить наставленный на него ствол, но табуретка-то – не ружьё, ребром ладони её не одолеть! Да и Роза – девушка не робкая, поэтому следующим же ударом – сиденьем табурета по челюсти снизу вверх – отправила она противника в глубокий нокдаун.

Убедившись, что поверженный незнакомец пребывает без сознания, Роза склонилась к нему и первым делом подняла верхнюю губу. Клыков под ней не было – значит, не упырь… И вообще, при ближайшем рассмотрении оказался незнакомец настоящим красавцем с короткой стрижкой и густой щетиной, которая так нравилась Розе в мужчинах…

Действие любого, даже самого крепкого вина под водой и на том свете проходит быстро… А трезвому пляски да песни русалочьи не в радость, да и сами песни у русалок нерадостные – на плач поминальный они походят, хоть и нежны безмерно и светлы, как слёзы детские. Грустит Ваня, исподлобья посматривая, как Царица поёт вместе с остальными русалками в высоком пещерном гроте – притворе дворца. Голоса русалок тонут порой в шуме небольшого водопада у дальней стены грота. Блики от русалочьих украшений – ожерелий, серёг, браслетов – играют на каменных стенах, отражаются в воде подземного маленького озера, на берегу которого и сидит Ваня. А рядом опять та же белёсая русалочка – она единственная, кто не поёт, держится в стороне и украдкой наблюдает за парнем.

– Как тебя зовут? – спрашивает её Ваня. Но та лишь плечами пожимает и улыбается виновато.

– Я – Иван. А ты? Ну, имя как твоё? – не унимается.

– Немая она, – Царица за беляночку отвечает. – Да и дурочка к тому ж… Такой родилась, такой и сюда попала – от людей злых, что травили её хуже собак, под водой спаслась…

И, заметив Ванино удивление, продолжила с недоброй усмешкой:

– А ты что же думал, русалками от хорошей жизни становятся? Нет, Ванюша! Кого любовь сгубила – родителям-то, не сватана, не венчана, в подоле не принесёшь ребёночка! А кто от мужа-изверга в прорубь бросился… Или от свёкра, что руки распускал да губы слюнявые, ненавистные!

Последние слова Царица произносит уже без улыбки, жёстко, зло – видно, что и сама она не забыла горя, из-за которого сделалась русалкой.

– Потому-то, Ванечка, – продолжает Царица уже спокойнее, – потому-то и держим мы зло на род людской. А паче на мужиков… Уж ты не обижайся!

– И она, – Ваня показывает на белянку, – тоже?

– Она – нет. Она зла не помнит. Дурочка – говорю же…

Русалочка, будто подтверждая правоту Царицы, улыбается беззлобно и бессмысленно, иногда трогая пальцем Ваню – проверяет, настоящий ли.

«…Ва-ня!..» – голос Розы вдруг прорывается сквозь шум водопада. Ваня крутит головой, стараясь определить источник звука. И опять: «Ва-ня!!!» – доносится сквозь толщу воды.

Хлоп-хлоп-хлоп! Роза хлещет незнакомца по щекам. Сначала осторожно, а потом всё сильнее, но это не помогает ему очнуться. Встревоженная Роза набирает в ручье воду в ладони и плещет ему на лицо. И ещё раз, и ещё… Вдруг в ручье вместо собственного лица видит она Ванино.

– Ваня!!! Ва-ня!!! – кричит Роза что есть мочи, но Ваня – видно, померещился – тут же пропадает, расплывается зыбью по воде.

Зато незнакомец застонал, подавая признаки жизни. Тяжело потрясывая головой, сел и с опаской посмотрел на Розу.

Сквозь голубоватую воду смотрит на Ваню Роза, но не видит и не слышит его и, крикнув ещё раз, уходит.

– Роза! Роза, куда ты?! Роза!!! – Ваня ловит рукой лик на воде, но он ускользает, как до этого там, на берегу ещё, русалки.

– Что это?!

– Это то, что тебя к жизни тянет, – отвечает Царица печально. – Не бойся, так всегда поначалу бывает… А потом проходит…

– Да не хочу я, чтобы проходило! – взрывается Ваня, вскакивая на ноги. – Я вообще обратно хочу! Понимаешь? Вернуться хочу!

– Понимаю. Все хотят, а потом привыкают…

– Кто это все? Да, кстати, а где они? Где все остальные?

– Какие ещё остальные?

– Ну, банник говорил, что русалки каждый год не по одному мужику в омут заманивают… Что-то я не вижу никого!

– Ба-а-анник, – зло протянула Царица. – Пьяница старый! Вечно болтает невесть что! Такой праздник человеку портит – День смерти!

Царица в раздражении ходила туда-сюда по гроту. Русалки притихли, опасаясь её гнева, и только беляночка непонимающе хлопала ресницами и улыбалась – мол, что это все замолчали вдруг?