О нем доложили Сталину

— Точно! Быстро и никто не побачит, — снова оживился Василий.

— Так и сделаем.

— Вот только где столько бумаги и краски найти?

— Не проблема, — заверил Петр, подумав о начальнике типографии Николае Бойко.

У него Петр заказывал бланки красноармейских книжек, командировочных предписаний, госпитальных справок; в общем, все то, что потом служило абверовским агентам в качестве документов прикрытия.

— И когда будем давать рекламу гессовскому выводку? — Василий уже загорелся идеей преподнести немцам «праздничный подарок».

— На Рождество, — не задумываясь, назвал дату Петр.

— Точно. Пока гансы будут жрать своего гуся, мы подсунем им «свинью».

— И еще какую!

— Надо такое написать, шоб Гесс сразу протрезвел.

— Напишем, — заверил Петр и, не откладывая, взялся за дело.

После обеда он поехал в типографию. Бойко был на месте и распекал наборщика. При появлении Петра его воинственно торчащие усы обвисли и на лице появилась кислая улыбка.

— О, господин Петр енко! — воскликнул он, но в его голосе не было энтузиазма.

— Здорово, Николай Пантелеевич. За что хлопца строгаешь? — бодро спросил Петр.

— Их не строгать, так вы же с меня три шкуры спустите.

— Так уж и три?

Бойко, смешавшись, ответил:

— Но по головке точно не погладите.

— Ладно, Пантелеич, я приехал не шкуру с тебя драть и не по головке гладить. Праздник на носу. Нужна краска, плакатные перья и хорошая бумага.

— Чего-чего? — Бойко не сразу понял, о чем идет речь.

— Ну, там разные штуковины рисовать, писать.

— A-а, ясно, сейчас подберем.

— И такую, чтоб на дожде не смывало, — напомнил Петр.

— Сделаю, господин Петренко. Один момент, — засуетился Бойко и просеменил на склад. Возвратился он с рулоном плотной бумаги, пачкой плакатных перьев и банками с краской.

Через час Петр был уже в группе. Все добытое в типографии он с Василием спрятал в гараже. Уже вечером они приступили к осуществлению своего плана. Работа шла споро; надо было закончить ее до комендантского часа. Написанный плакат положили в тайник. Теперь оставалось запастись терпением и ждать наступления Рождества.

Приход Рождества группа ознаменовала торжественным утренним построением. После долгой речи Гесса, обещавшего скорую победу над большевиками, Шойрих организовал в столовой праздничный завтрак. На этот раз он не поскупился и выставил на стол семь фаршированных гусей и два десятка бутылок коньяка. Завтрак плавно перешел в обед, и к вечеру половина группы уже с трудом держалась на ногах.

Петр с Василием дождались наступления темноты и начали действовать. Погода им благоприятствовала. Тусклый свет фонарей таял в кисельной пелене. Пронизывающий декабрьский ветер безжалостно хлестал лица редких патрулей колючей поземкой и тоскливо завывал в разрушенных печных трубах.

Дежурный по группе, придвинувшись к печке, сонно клевал носом и не заметил, как две серые тени выскользнули за дверь. Наутро он, а вслед за ним мгновенно протрезвевший Гесс и многие жители Краснодара увидели на фасаде штаба группы плакат, на котором черным по белому большими печатными буквами было написано:

«Здесь живут шпионы во главе с Гессом и прочими бандитами.

Вам не уйти от кары».

Шпионское гнездо абвера оказалось засвеченным. Скандал вышел грандиозный. Из Варшавы, из штаба Вали-1, в Краснодар прикатила специальная комиссия и приступила к расследованию. Злоумышленника она не нашла, но меры приняла решительные. Штаб группы перебазировался в неприметное одноэтажное здание по улице Седина. Часть агентов отправили в лагерь для военнопленных, а самого Гесса увезли «протрезвляться» в Варшаву.

Исполнять обязанности начальника абвергруппы-102 поручили оберлейтенанту Бруно Штайну.

Глава 10

После отъезда комиссии в Варшаву Штайн без раскачки взялся исправлять положение дел. Несмотря на новогодние праздники, он бросил все силы на формирование и подготовку разведывательно-диверсионных групп. Новый, 1943-й год для инструкторов и командного состава группы начался в бешеном рабочем темпе. Часть из них во главе с лейтенантом Рейхером в спешном порядке натаскивала из оставшихся курсантов будущих шпионов и диверсантов; другие под командой фельдфебеля Бокка поехали по лагерям военнопленных вербовать новые кадры, чтобы восполнить потери.