О праве войны и мира

Канон добавляет торговцев, что нужно распространять не только на тех, кто временно пребывает в неприятельской стране, но и на постоянных подданных; ибо и их образ жизни чужд войне.

Под это название подходят также прочие мастера и искусники, промысел которых предпочитает мир войне.

XIII. Пленных

1. Касаясь вопроса о тех, кто вел войны, мы уже раньше привели изречение Пирра из Сенеки о том, что совесть, то есть уважение к справедливости, воспрещает нам лишать жизни пленных. Мы привели сходное мнение Александра, в котором он объединяет пленных и женщин. Сюда же относится следующее место у Августина: «Не воля, а необходимость уничтожает сражающегося врага[1402]. Подобно тому как сражающемуся и сопротивляющемуся воздается насилие за насилие, так побежденному или взятому в плен оказывается милосердие, в особенности поскольку нет опасения нарушения им мира» (Посл. I, «К Бонифацию»), Ксенофонт об Агесилае говорит: «Он внушал солдатам не наказывать взятых в плен как виновных, а охранять их как людей». У Диодора Силицийского мы читаем: «Все греки нападают на обороняющихся и щадят покорившихся» (кн. XIII). По мнению того же автора, македоняне под властью Александра «поступали суровее с фивянами, нежели то дозволял закон войны» (кн. XVII).

2. Саллюстий в «Югуртинской войне», сообщив об умерщвлении юношей после их сдачи, называет такой поступок противным праву войны; это должно толковать в смысле противоречия природе справедливости и обычаям тех, кто отличается человечностью. У Лактанция есть изречение: «Побежденным оказывается пощада, и посреди боев уместно милосердие» (кн. V). Тацит восхваляет флавианских вождей Антония Прима и Вара за то, что вне сражений они не проявляли жестокости против кого-либо («История», кн. IV). Аристид говорит: «Человеку нашего образа мыслей свойственно сопротивляющихся принуждать оружием, с поверженными же обходиться с большей мягкостью» («О мире», II).

3. По поводу пленных пророк Елисей так обращается к царю Самарии: «Неужели ты пленных умертвишь мечом своим и погубишь луком своим?» (кн. II Царств, VI). У Еврипида в «Гераклидах» на вопрос вестника:

Итак, закон ваш воспретил губить врага? —

хор отвечает:

Кого в живых оставил Богпосле сражения.

Там же пленный Еврисфей говорит:

Осквернена будет рука убийцы моего.

У Диодора Сицилийского византийцы и халкидоняне заслужили такие оценки за избиение довольно многих пленников: «Они продолжали творить злодеяния чрезвычайной жестокости» (кн. XII). Он же в другом месте называет пощаду пленных[1403] «правом общим»; а тех, кто поступает иначе, он называет «бесспорно преступниками». Щадить пленников повелевает природа добра и справедливости, о чем мы недавно говорили, ссылаясь на философские сочинения Сенеки («О благодеяниях», кн. X, гл. 18). И мы видим, как хвалят в исторических сочинениях тех, кто предпочитает отпускать, нежели убивать пленных, поскольку чрезмерное множество их становится бременем и может стать опасным.

XIV. Принимаемых в качестве добровольно сдавшихся на справедливых условиях

1. По тем же причинам как в бою, так и при осаде городов не следует отвергать сдачу на волю победителя с условием сохранения жизни[1404]. Оттого, по словам Арриана, избиение фивянами капитулировавших не было согласно с обычаями греков. Подобным же образом рассуждает Фукидид в книге третьей: «Вы приняли нас под свою власть по нашей доброй воле; мы простирали к вам руки. Ведь таков обычай греков – не убивать при этих условиях». И у Диодора Сицилийского сиракузские сенаторы говорят: «Достойно великой души щадить молящего». По словам Сопатра, «согласно с обычаем щадить на войне жизнь молящих о пощаде».

2. То же соблюдалось римлянами при взятии городов до того, пока таран не ударял в стены. Цезарь объявляет адуатициям, что он сохранит их город в целости, если они сдадутся, прежде чем таран коснется их стен («Галльская война», кн. II). Этот обычай применяется даже в настоящее время по отношению к неукрепленным местам до открытия пушечной пальбы; по отношению же к местам, более укрепленным, – до сигнала к штурму.

А Цицерон, в свою очередь, так высказывается об этом предмете, имея в виду не столько то, что происходит в деиствительности, сколько то, что справедливо по природе: «Должно не только щадить тех, кого вы принудили к сдаче силой, но нужно давать пощаду тем, кто, положив оружие, сдастся на милость неприятельского вождя, если даже таран ударил в стену» («Об обязанностях», кн. I).

Еврейские толкователи сообщают, что у их предков было в обычае при штурме неприятельского города не окружать его со всех сторон, но оставлять свободный выход для желающих бежать, чтобы дело обошлось с наименьшим кровопролитием[1405].

XV. Нужно щадить и сдавшихся безусловно