В сон погружаешься ты наиболее тяжкий в то время,
Как или сыт, иль устал, ибо тут постигает смятенье
Многое множество тел, потрясённых тяжёлой работой.
Это ведёт и к тому, что душа забивается частью
И, разделяясь внутри, дробится гораздо сильнее.
Если же кто-нибудь занят каким-либо делом прилежно,
Иль отдавалися мы чему-нибудь долгое время,
И увлекало наш ум постоянно занятие это,
То и во сне представляется нам, что мы делаем то же:
Стряпчий тяжбы ведёт, составляет условия сделок,
Военачальник идёт на войну и в сраженья вступает,
Кормчий в вечной борьбе пребывает с морскими ветрами,
Я — продолжаю свой труд и вещей неуклонно природу,
Да и другие дела и искусства как будто бы часто
Мысли людей, погрузившихся в сон, увлекают обманно.
Если подряд много дней с увлечением играми занят
Был кто-нибудь непрерывно, мы видим, что, большею частью,
Даже когда прекратилось воздействие зрелищ на чувства,
Всё же в уме у него остаются пути, по которым
Призраки тех же вещей туда проникают свободно.
Так в продолжение дней эти самые призраки реют
Перед глазами людей, и они, даже бодрствуя, видят
Пение звонких кифар и говора струн голосистых
Звук раздаётся в ушах, и привычных зрителей видно,
Сцена открыта опять и пестреет блестящим убранством.
Вот до чего велико значение склонностей, вкусов,
Как и привычки к тому постоянному делу, которым
Заняты люди, а кроме людей и животные также.
Можешь ведь ты наблюдать, в самом деле, как быстрые кони,
В сон погрузившись, потеть начинают, дышать учащённо,
Будто упорно скача за пальмою первенства в беге,
Нюхают воздух кругом, беспокойно ноздрями поводят,
Будто бы чуют они и по следу рыщут за зверем;
Или, во сне увидав уходящего быстро оленя,
Гонят его наяву, обманный преследуя призрак,
И, лишь очнувшись от сна, прекращают напрасную травлю.
Ласковых племя щенят, к хозяйскому дому привыкших,
То ощетинится вдруг, то хочет с земли приподняться,
Тем и неистовей будет она и во сне непременно.
Пёстрые птицы летят и трепетом крыльев внезапным
Рощ священных покой нарушают ночною порою,
Коль в усыплении лёгком почудится им, что в погоне
Также и люди во сне постоянно свершать продолжают
Те же деянья, какие и въяве они совершали:
Грады пленяют цари, полоняются сами, воюют,
Крик подымая такой, как будто их режут на месте;
Многие бьются вразмах, жестоко вопят от мучений,
Точно свирепому льву иль пантере даны на съеденье,
И оглашают далёко округу стенанием громким.
Многие также во сне выдают сокровенные тайны
И выдавали не раз иные свои преступленья.
Гор низвергаются вниз и, будто всей тяжестью тела
Рухнув, в безумьи со сна не могут опомниться сразу
В страхе: бросает их в жар, и дрожь пробегает по телу.
Также и жаждущий пить у ручья себя видит и, жадно
Ртом приникая к воде, точно всю её выпить стремится.
Мальчики часто во сне, представляя себя иль у ямы,
Иль у ночного горшка с приподнятой кверху рубашкой,
Весь выпускают запас накопившейся влаги из тела
И покрывала насквозь вавилонские пышные мочат.
Начало семя, в тот день, лишь во членах оно созревает,
Сходятся призраки вдруг, возникая извне и являя
Образы всяческих тел, прекрасных лицом и цветущих.
Тут раздражаются в них надутые семенем части,
Так что нередко они, совершив как будто, что надо,
Вон выпуская струю изобильную, пачкают платье.
И возбуждается в нас это семя, как мы указали,
Тою порою, когда возмужалое тело окрепло.
Вследствие разных причин возбуждаются разные вещи:
Только лишь выбьется вон и своё оно место оставит,
Как, по суставам стремясь и по членам, уходит из тела,
В определённых местах накопляясь по жилам, и тотчас
Тут возбуждает само у людей детородные части.
Их раздражает оно и вздувает, рождая желанье
Выбросить семя туда, куда манит их дикая похоть,
Обыкновенно ведь все упадают на рану, и брызжет
И, если близок наш враг, то обрызган он алою влагой.
Также поэтому тот, кто поранен стрелою Венеры, —
Мальчик ли ранил его, обладающий женственным станом,
Женщина ль телом своим, напоённым всесильной любовью, —
Тянется прямо туда, откуда он ранен, и страстно
Жаждет сойтись и попасть своей влагою в тело из тела,
Ибо безмолвная страсть предвещает ему наслажденье.
Это Венера для нас; это мы называем Любовью,
В сердце отсюда течёт сладострастья Венерина влага,