О произведении В.И. Ленина «Очередные задачи Советской власти»

В начале декабря 1917 года по поручению рабочих Надеждинского завода «найти управу» на хозяев, саботировавших постановления Советской власти, в Петроград были командированы слесарь Андреев и каменщик мартеновского цеха Курлынин – председатель Центрального совета фабзавкомов Богословского горного округа. В правлении горного округа делегаты предъявили свои требования: выплаты рабочим денег, введения 8-часового рабочего дня и контроля над производством. Администрация правления после длительной волокиты и проволочек наотрез отказалась выполнить требования рабочих. Тогда Андреев и Курлынин с жалобой на хозяев пошли к Ленину.

Беседа Надеждинских рабочих с Лениным состоялась 5 (18) декабря в Смольном. Выяснив положение на заводе и на рудниках Богословского горного округа, Ленин, по словам Андреева, упрекнул рабочих: почему они до сих пор не арестовали членов правления? Разве можно так? Сейчас пролетариат у власти, надо смелее действовать. И Ленин посоветовал немедленно, сейчас же взять власть в свои руки. А мы вам поможем, обещал Ленин[14]. На другой день, 6 (19) декабря, на заседании Совнаркома под председательством Ленина уже обсуждался декрет о конфискации имущества акционерного общества Богословского горного округа за отказ правления подчиниться декрету СНК о введении рабочего контроля над производством. Декрет был единогласно принят Совнаркомом и 7 (20) декабря 1917 года опубликован.

Вскоре, 9 (22) декабря, был принят декрет СНК о конфискации имущества Симского акционерного общества горных заводов, отказавшегося подчиниться рабочему контролю, и по этим же мотивам – 15 (28) декабря 1917 года – декрет о конфискации имущества Русско-Бельгийского металлургического общества. В январе 1918 года было конфисковано имущество Сестрорецкого металлургического завода в связи с отказом заводчиков продолжать производство.

Таким образом, процесс национализации промышленности не имел в первое время революции строго определенной системы. Кроме национализированных в плановом порядке особо важных предприятий, национализации подвергались и те, владельцы которых не подчинялись рабочему контролю и противодействовали Советской власти. По подсчетам Высшего Совета Народного Хозяйства, к 1 июня 1918 года было национализировано и секвестровано центральными и местными органами Советской власти 486 предприятий[15].

Несколько ускоренный процесс национализации промышленности в первые дни революции чрезвычайно затруднял организацию работы в национализированных предприятиях. Освоение экспроприированной промышленности отставало от темпов национализации.

Необходимость строить была доказана, а как строить, никто не знал. Так оценивал Ленин создавшееся положение.

Процесс экспроприации экспроприаторов не представлял особых трудностей. «Хорошо, у нас бланки декретов готовы, мы подпишем в одну минуту… – смеялся Ленин. – Но вы скажите, – спрашивал он рабочих делегатов, требовавших конфискации предприятий, – вы сумели производство взять в свои руки и вы подсчитали, чтó вы производите, вы знаете связь вашего производства с русским и международным рынком?» [Л: 36, 258] Тут оказывалось, что рабочие еще не научились учету, этого делать они не умели.

Поэтому дело теперь было не столько в экспроприации, сколько в настоятельной необходимости закрепить завоеванные позиции в экспроприации капиталистов, в умении организовать производство, наладить учет и контроль и, ограничивая власть капиталистов на предприятии, постепенно двигаться вперед к социалистическому обобществлению средств производства.

Ленин едко критиковал «левых коммунистов», требовавших ускоренных темпов национализации промышленности, самого «решительного обобществления» средств производства.

«Милые „левые коммунисты“, как много у них решительности… и как мало размышления!» – иронизировал Ленин… – «Они не поняли „гвоздя вопроса“, не заметили „самой сути“ „текущего момента“ перехода от конфискаций… к обобществлению». При конфискации главным качеством революционера являлась решительность, при обобществлении же – совсем «иное качество».

«Вчера гвоздем текущего момента, – доказывал Ленин, – было то, чтобы как можно решительнее национализировать, конфисковать, бить и добивать буржуазию, ломать саботаж. Сегодня только слепые не видят, что мы больше нанационализировали, наконфисковали, набили и наломали, чем успели подсчитать. А обобществление тем как раз и отличается от простой конфискации, что конфисковать можно с одной „решительностью“ без уменья правильно учесть и правильно распределить, обобществить же без такого уменья нельзя» [Л: 36, 293 – 294].

Настроения «левых коммунистов» Ленин сравнивал с психологией мелкой буржуазии: «богатого скинуть, а контроля не надо» [Л: 36, 264]. Это их пленяет, но и отделяет сознательного пролетария от мелкой буржуазии.