О психологии западных и восточных религий (сборник)

870 Западный человек не нуждается в усилении господства над природой, внешней или внутренней. Господство над обеими достигло у него едва ли не дьявольского совершенства. Зато отсутствует, к сожалению, ясное понимание собственной неполноценности по отношению к природе вокруг себя и к своей внутренней природе. Он должен понять, что не может творить по своему произволу. Без осознания этого факта его участь будет незавидной: его сокрушит собственная природа. Он не ведает того, что против него самоубийственно восстает его собственная душа.

871 Так как западный человек с легкостью обращает все в технику, то в целом верно, что все, имеющее видимость метода, для него опасно или бесполезно. Поскольку йога есть форма гигиены, она столь же полезна, как и всякая другая система. Однако в более глубоком смысле и при правильном истолковании йога означает нечто совсем иное — куда большее. Это освобождение сознания от всякого порабощения, отрешение от субъекта и объекта. Но поскольку нельзя отрешиться от того, что является для нас бессознательным, то европейцу надлежит сначала выяснить, каков субъект. На Западе мы говорим о бессознательном. Практика йоги рассчитана исключительно на сознательный ум и сознательную волю. Такое предприятие обещает успех лишь в том случае, если бессознательное не обладает потенциалом, который заслуживает внимания; иначе говоря, если в нем не содержится значительная часть личности. В противном случае сознательные усилия останутся тщетными, а все судороги ума породят карикатуру или вызовут прямую противоположность желаемому результату.

872 Богатая метафизическая и символическая мысль Востока выражает важнейшие части бессознательного, уменьшая тем самым его потенциал. Когда йогин говорит о пране, он имеет в виду нечто много большее, чем просто дыхание. Слово «прана» нагружено для него всей полнотой метафизики, он как бы сразу знает, что означает прана в этом отношении. Европеец же только подражает, заучивает идеи и не может выразить с помощью индийских понятий свой субъективный опыт. Я сильно сомневаюсь в том, что европеец станет выражать соответствующий опыт, даже научись он получать его посредством таких интуитивных понятий (и состояний), как прана.

873 Первоначально йога представляла собой естественный интровертивный процесс с изобилием индивидуальных разновидностей. Интроверсия ведет к своеобразным внутренним процессам, которые изменяют личность. На протяжении нескольких тысячелетий интроверсия организовывалась как совокупность достаточно сильно отличных друг от друга методов. Сама индийская йога принимает многочисленные и крайне разнообразные формы. Причиной этого является изначальное многообразие индивидуального опыта. Не всякий из этих методов пригоден, когда речь идет об особой исторической структуре европейского сознания. Скорее, йога, как бы естественная для европейца, имеет неведомые Востоку исторические образцы. Сравнимые с йогой методы возникали в двух культурных образованиях, которые на Западе соприкасались с душой, так сказать, практически — в медицине и в католическом попечении о душе. Я уже упоминал духовные упражнения Игнатия Лойолы. Что касается медицины, то ближе всего к йоге подошли методы современной психотерапии. Психоанализ Фрейда возвращает сознательный ум пациента во внутренний мир детских воспоминаний, к вытесненным из сознания желаниям и влечениям. Техника психоанализа представляет собой логическое развитие исповеди, искусственную интроверсию, целью которой является осознание бессознательных элементов субъекта.

874 Несколько отличается метод так называемой аутогенной тренировки, предложенный профессором Шульцем[832] и вполне сочетаемый с йогой. Главная цель здесь состоит в сломе перегородок сознания, которые служат причиной подавления бессознательного.