О равноправии

Я недоумваю, почему и зачмъ, собственно, понравилось г-ж Авчинниковой-Архангельской воображать себ государственную думу какою-то богадльнею для охочихъ поговорить старухъ, истощенныхъ долгимъ дторожденіемъ? Историческихъ основаній для учрежденія подобной богадльни Россія не иметъ ршительно никакихъ. Смю взять на себя отвтственность, что я занимался исторіей русской женщины и немножко ее знаю. И – прошу извиненія y г-жи Авчинниковой: – думаю, что она съ исторіей этой считается слишкомъ небрежно. Иначе она не упустила бы изъ виду, что исторически засвидтельствованный политическій интересъ къ жизни отечества былъ въ прошлой женской Россіи всегда достояніемъ той именно части женщинъ, которую она отметаетъ отъ роли политическихъ избранницъ, то есть двушекъ и молодыхъ женъ. Такъ было чуть не отъ допотопной Ольги къ Анастасіи, жен Грознаго, отъ царевны Софіи къ княгин Дашковой, отъ Надежды Дуровой къ женамъ декабристовъ, къ тургеневскимъ женщинамъ, къ героинямъ соціалистическихъ романовъ и политическихъ процессовъ. Я ни мало не сомнваюсь, что Россія обладаетъ не однимъ десяткомъ женщинъ въ возраст, желательномъ матрональному проекту, въ 40, въ 50, даже въ 60 лтъ, которыя, разъ откроется имъ доступъ въ государственную думу, должны быть и будутъ избраны par acclamation: настолько ярки, велики и внушительны ихъ заслуги предъ обществомъ по просвщенію и развитію народа, по всей совокупности службъ своихъ его политическому, соціальному, экономическому и этическому прогрессу. Для примра назову хотя бы M. K. Цебрикову, недавно отпраздиовавшую безъ праздника свой, уже 35-лтяій, юбилей дятельности. Но не ясно ли, что именно къ этимъ-то достойнммъ женщинамъ мене всего додходитъ мрка предлагаемаго ценза матронатомъ, о которомъ съ такимъ умилительнымъ краснорчіемъ заговорили теперь въ Россіи langues bien pendues, какъ о нкоемъ спасительномъ компромисс. Неужели, не будь въ жизни Софьи Ковалевскей случайности брака, вы оставили бы ее за стнами гоеударственной думы? Я знаю сотни, если не тысячи, юныхъ русскихъ двушекъ и женщинъ, сгорающихъ политическимъ и общественнымъ интересомъ до полнаго забвенія своей личности. Но – какая рдкость донести этотъ священный огонь до пожилыхъ лтъ, черезъ мучительныя мытарства брака, дторождевія, дтовоспитанія! Русская культурная лтопись крайне рдко отмчаетъ измну женщины передовымъ убжденіямъ, подъ давленіемъ вншнихъ грозъ: подъ тучами, молніями и громами наши политическія женщины всегда высказывали больше стойкости и отваги, чмъ мужчины. Но та же лтопись полна унылыми примрами внутренняго перерожденія женщины подъ вліяніемъ именно тхъ факторовъ, которыми обставляютъ «матроналисты», какъ цензовыми условіями, ея допущеніе къ политической дятельности, – подъ вліяніемъ тяжелаго брака, частаго дторожденія, труднаго дтовоспитанія. И – винить ли этихъ невольныхъ измнницъ и забвенницъ молодого идеала? Виноваты ли Тургеневскія героини, что выродились въ Чеховскихъ обывательницъ?

Богъ на помочь! Бросайся прямо въ пламя
И погибай!
Но тхъ, кто несъ твое когда-то знамя,
Не проклинай!
Не выдали он, – он устали
Свой крестъ нести:
Покинулъ ихъ Богъ мести и печали
На полпути!..

Это – такъ, но нравственное право устроять благо и порядокъ народовъ принадлежитъ, конечно, не усталымъ и отсталымъ, a тмъ, кого тотъ же самый поэтъ привтствовалъ, какъ «юныхъ съ бодрыми лицами, съ полными жита кошницами». «Кто работаетъ, тотъ и хозяинъ», – хорошо говоритъ Нилъ въ «Мщанахъ» Горькаго. Съ тою молодою женскою Россіей, которую формула «матроналистовъ» отстраняетъ отъ правъ избранія, сдлана чуть ли не вся черная работа политической и соціальной культуры въ нашемъ отечеств. Читатель, если знакомъ съ исторіей нашего просвщенія, знаегь, что это такъ, и, надюсь, не постуетъ на меня, если я, краткости ради, оставлю его безъ избитыхъ «анекдотовъ о женскомъ ум» и традиціонныхъ воплей: «разв телеграфистки не доказали? разв учительницы не доказали? разв женщины-врачи не доказали?»