О российской политике

Еще на один приоритет, на который мы с вами все же можем повлиять, — инвестиционный процесс. Есть целый комплекс законодательных мер. Так парадоксально сложилось, что, может быть, из всей экономической политики именно инвестиционный комплекс вопросов (поскольку он, может быть, в большей мере, чем остальные, базируется на законодательстве) находится в Государственной Думе. Мы можем активизировать этот процесс. У нас уже есть примеры. И представители многих регионов знают, что уже этим летом появились новые рабочие места. Проблема инвестиций — для нашей фракции важнейший приоритет42.

Далее. Для нас приоритет — законодательство, связанное с духовной, правовой жизнью нашего народа. Правовой в том смысле, что мы считаем для себя высшим приоритетом наряду с тем, о чем я уже сказал, права человека, основы религиозной и духовной жизни нашего народа. Надо, чтобы такие выступления, которые мы слышали сегодня, могли звучать только в цирке.

И наконец, совершенствование государственного устройства. Сегодня мы убедились: любой человек может заболеть, любой президент. Но при той структуре власти, которая существует в России, мы получим то же, что сегодня. Мы получим ситуацию, при которой мы не сможем ни отстаивать наши интересы, ни добиваться экономического роста, ни развивать демократию и свободу в нашей стране. Мы получим схватку кланов вместо целенаправленной, понятной политики, которая должна реализовываться после президентских выборов.

Укрепление нашей государственности через целую систему законодательства: закон о президенте, закон о Государственной Думе, закон о правительстве — вот важнейший вопрос в ближайшее время.

Да, многое из сегодня перечисленного не будет исполнено. Не будет исполнено только по одной причине: потому что главной болезнью нашего государства и нашего общества сегодня является коррупция. Не справимся с коррупцией — она победит не только на выборах, она победит и Россию тоже.

Благодарю вас.

Надо уметь или воевать, или договариваться

О Хасавюртских соглашениях

Выступление в Государственной Думе 2 октября 1996 года

Уважаемые депутаты!

Мы решительно поддерживаем заключение Хасавюртских соглашений. Мы считаем, что никаких других соглашений в нынешней ситуации подписать там просто невозможно. Не Лебедь начал эту войну. Не Лебедь эту войну проиграл. Ее в большей мере проиграли те, кто сегодня с этой трибуны произносит истерические милитаристские речи для тех генералов, которые сами там не справились и которых столько раз оттуда выбрасывали вверх тормашками. Разве не так? Так43.

А вы, если очень волнуетесь... Возьмите ружье и сходите туда. Чего здесь кричать-то? Тогда будет ясно, что там происходит.

Сегодня продолжается развал государства и армии. На минуту прекратились стрельба и война, и в Москве лидеры нашей страны схватились между собой по этому поводу. Сейчас никто не рассуждает о том, как закрепить это положение, как обеспечить интересы России, как не допустить дальнейшего вырезания населения, как встретить беженцев, как закрепить стратегические интересы, ресурсы России на Северном Кавказе.

Нет. Сегодня разборка идет совсем в другой плоскости: “Зачем полномочный представитель президента остановил кровопролитие?”

И наконец. Уважаемые господа депутаты! В мире есть только два способа. Надо уметь или воевать, или договариваться. Лебедь, по крайней мере, договорился.

Мы выбрали президента, чье историческое время давно кончилось

О перспективах урегулирования конфликта с Чечней и политической ситуации после президентских выборов

Выдержки из интервью “Независимой газете”, опубликованного 16 октября 1996 года

— Первый вопрос, который по-прежнему всех интересует: куда исчезал Явлинский? Два месяца, как минимум, или полтора, уж точно, Вас не было ни видно, ни слышно в Москве.

— Меня не было в Москве сорок дней. Я был у матери во Львове, читал лекции по экономике за рубежом, ездил с друзьями в Карпаты, отдыхал с сыновьями.

Нужно было обдумать, что произошло в результате выборов, принять решения.

— Вы уехали еще до инаугурации, это отметили все. Наверное, отъезд можно было отложить на два дня. Стоит ли рассматривать это как некий демарш?