О секретаре и его начальнике (СИ)

Новый год он встретил у родителей, провел там почти две недели, встречаясь с друзьями, навещая родственников и посещая всевозможные увеселительные мероприятия. Пытался отвлечься, как только мог, но воспоминания о проведенной с Максимом ночи преследовали его все равно.

Максим Дмитриевич, конечно, не звонил и не писал.

Поэтому 11 января в понедельник Толик пришел на работу, нервничая и смущаясь. По офису вяло курсировали сотрудники, зевая и собираясь в кучки, чтобы обсудить прошедшие праздники. Работать никто не хотел. В этот день Максим Дмитриевич не явился, как и в последующие дни.

Толик волновался, пытался звонить ему на мобильный (нашел даже подходящий предлог – нужно было подписать договор о рекламе с одной крупной фирмой), но телефон был отключен.

Федоров пришел на работу только в пятницу, причем сделал это в манере, совсем ему не свойственной: в 8 утра, когда Толик еще только вышел из дома. Он заперся в кабинете на ключ и не высовывал оттуда носа, на стук в дверь не реагировал, а открыл только тогда, когда пришел Евгений Сергеевич с кучей бумаг (несмотря на начало года, бумаг было даже больше, чем обычно).

И тогда Толик понял, что его просто боятся и избегают. Максим, должно быть, просто не представляет, как вести себя в такой ситуации. Вполне в его духе уходить от проблем вот так, по-глупому, его шеф просто не приспособлен к решению житейских задач. Значит, придется брать все в свои руки.

Спустя несколько часов Евгений Сергеевич, как всегда строгий и собранный, вышел из кабинета директора. Толик был настороже, поэтому не успела дверь захлопнуться, как он быстренько просочился внутрь и нос к носу столкнулся с шефом, готовящимся закрыться на замок.

- Здравствуйте, Максим Дмитриевич, - вежливо поздоровался Толик, разглядывая залившегося краской начальника.

Он и сам готов был покраснеть, особенно когда отвел взгляд и наткнулся на диван. Тот самый диван. В который он втрахивал начальника. Тот, кстати, выглядел не очень. Осунулся, побледнел, как будто бы похудел. Круги под глазами свидетельствовали о бессонных ночах и усталости.

- Добрый день, Анатолий, - раздалось тихое и почему-то грустное приветствие.

- Можно с вами поговорить? Это недолго.

Максим кивнул со вздохом и прошел к своему рабочему столу, уселся в кресло. На Толика по-прежнему не смотрел. Парень собрался с духом и выложил заранее приготовленную и отрепетированную речь:

- Максим Дмитриевич! Я понимаю, за такое не извиняются, но вы все равно выслушайте меня. Я прошу прощения за то, что случилось. Я был пьян; вы тоже. Мы оба себя не контролировали, поэтому я хотел бы все оставить в прошлом и забыть, если это возможно. Если же нет, я готов прямо сейчас написать заявление на увольнение.

Максим, наконец, посмотрел на него в упор, в его глазах читалось удивление вперемешку и с огорчением.

- Увольнение? Нет, только не это, Толя! Ты даже не представляешь себе, как трудно сейчас найти толкового секретаря, к тому же умеющего готовить кофе. Давай и вправду лучше обо всем забудем.

Толик вздохнул с облегчением:

- И вы больше не будете избегать меня? У меня там столько работы накопилось…

Максим поморщился. И откуда только такая нелюбовь к бумагам?

- Хорошо, не буду больше… а давай с бумагами в понедельник, а? мне их на сегодня уже хватило. Лучше кофе принеси.

Толик усмехнулся про себя и пошел готовить кофе.

История пятая. Розы в подарок

Вот так и наступил новый этап в работе Толика. Шеф, как и обещал, больше не избегал его, но и прежняя душевная атмосфера не вернулась. Максим Дмитриевич теперь не позволял себе шуток с секретарем, говорил только по делу, в глаза почти не смотрел.

И если бы только это изменилось. Перемены в поведении начальника заметил весь рабочий коллектив. Все обсуждали общий грустный и усталый вид директора, сплетничали по углам и строили различные версии о причинах его странного состояния.

Дизайнерский отдел делал ставку на финансовые проблемы компании:

- Наверняка мы близки к разорению, - говорил Иван за обедом. – Вот он и сам не свой ходит.

Бухгалтеры только посмеивались на это, уж они-то знали о финансовом положении холдинга побольше остальных:

- Он просто влюбился, - отвечала Антонина уверенно. – Только когда человек влюбляется, с ним происходят такие разительные перемены. Он постоянно в облаках витает. Вчера я с ним поздоровалась, а он мне: «Нет, спасибо, не надо кофе».

Все собравшиеся рассмеялись, только один Толик задумался.

Такой вариант он не рассматривал вообще. Он списывал тревожное поведение Максима Дмитриевича на смущение и стыд, но они ведь взрослые люди, мужчины, в конце концов, а не юные девственницы. И прошел уже почти месяц с той ночи. Сколько же можно стесняться?

Поэтому, если Федоров в него влюбился… то что ему делать? А если шеф влюбился не в него?