О сильных мира того

Я вошел в открытую калитку и, пройдя маленький дворик, заглянул в окно сарайчика, где выли собаки. Гювена между ними не было, но я все-таки зашел в комнаты продавца и, увидав его, стал рассказывать о моей пропаже, предлагая за собаку большое вознаграждение.

Собачник уверял, что такой собаки не видал,

— Подите, поглядите в сарае сами, — говорил он, — никакой лапландской собаки я и не видывал…

Я не пошел, я уже знал, что в сарае нет Гювена, но почему-то глядя на хитрое, продувное лицо собачника, я был уверен, что он знает, где мой лапландец.

— Коли хотите, — предложил мне собачник, — я, так и быть, пойду схожу к соседу, он ведь тоже псами торгует, может, у него ваша собака.

Я кивнул головой.

Он ушел, а я остался.

Как только собачник скрылся за дверью, я услышал глухой лай. Сердце мое тревожно забилось… Я приложил ухо к полу и стал слушать…

Мое искусство звукоподражания помогло мне. Я стал громко лаять по собачьему и в ответ услыхал из под пола глухой собачий лай.

Это открытие меня сильно взволновало. Я думал:

Гювен там внизу; необходимо во что бы то ни стало его найти.

Но вернулся собачник и заявил:

— У соседа сейчас нет ни одной собаки.

Заявив мне это, он ждал, что я уйду, но я не уходил, я сидел, обдумывая, что мне теперь делать.

Торговец старался всячески выпроводить меня из комнаты; наконец, я должен был уйти, когда он грубо сказал:

— Ну, прощенья просим, пора людям и покой дать. Идите себе, видите — вашей собаки здесь и не видывали.

Я ушел и бегом побежал к первому попавшемуся извозчику. Записав его номер, я сунул ему в руку наскоро написанную карандашем записку к приставу нашей части. Извозчик быстро покатил, а я пошел обратно к собачнику.

Я боялся, что он может запрятать краденых собак в другое место.

Собачник встретил меня враждебно:

— Чего вам надо? Сказано ведь вам насчет собаки, а вы опять лезете…

— Видите, у меня пропала собака и я хотел вас спросить, где я могу достать похожую…

— А я почем знаю? Других пород найдешь, а лапландской такой я отродясь не видывал…

— Но, может быть, вы возьметесь поискать мою собаку.

— Да что я сыщик, что ли?

— Видите, за одного лапландца я бы мог вам доставить несколько других. Я имею возможность, у меня даже сейчас есть чудный санбернар… Есть несколько сетеров… Пудель…

Я лгал ему, сочинял разные небылицы, все для того, чтобы выгадать время, а сам все прислушивался, не слышно ли на мостовой стука колес.

Он смотрел хмуро и почти не отвечал, но вдруг повернулся ко мне круто и почти закричал:

— Да чего ты толкуешь мне по пусту! Врет-врет; сказано: ступай. Мне с тобой толковать недосуг.

Он подошел ко мне вплотную, схватив меня за руку и грубо закричал:

— Ну, ты убирайся. Чего, ночевать здесь задумал? Уходи!

Вдруг я услышал отдаленный звук дрожек, и через несколько минут в квартиру собачника ввалился квартальный надзиратель в сопровождении трех будочников.

Собачник растерялся…

Собака Гювен здесь, — заявил я вошедшему квартальному надзирателю, — она в этой комнате, я сам слышал ее лай.

Собачник стал клясться и уверять:

— Мальчишка все врет, он с ума сошел… Привязался и не уходит… Извольте посмотреть в сарае, там нет вашей собаки… я…

Он не докончил. Надзиратель, ни слова не говоря, изо всей силы ударил собачника в зубы. Тот упал на пол обливаясь кровью…

— Говори, где собака!:—закричал надзиратель.

— Ей богу, ваше-скородие, я не знаю…

Удары за ударами посыпались на лежащего на полу собачника. Я уже раскаивался, что затеял эту историю и боялся, не показался ли мне лай Гювена. А вдруг это лаяли другие собаки!..

И, в ужасе от мордобития, я стал уговаривать надзирателя:

— Пожалуйста, не бейте его… Я слышал вой, но, может быть…

— Теперь это дело не ваше, — перебил меня пристав. — Теперь это дело полиции.

Битье участилось…Надзиратель теперь уже сапогами бил лежащего на полу собачника…Картина была ужасная: к надзирателю присоединился старый будочник и каблуком со стальной подковой ударил в голову торговца.

У собачника вырвался стон:

— Пустите, пустите. Я сейчас все покажу.

Два будочника подняли его под руки с пола. Он отодвинул кровать и сундук, схватился за большое кольцо, вделанное в пол и открыл люк потайного погреба.

Мы спустились по крутой лесенке, три собаки, между которыми был и Гювен, бросились к нам с визгом.

* * *

Невесело было у меня на душе, когда я отправился к князю Долгорукову. Я ждал от него грома и молний, когда я заговорил об истории с Гювеном. К моему удивлению, он отнесся к этой истории совершенно равнодушно…

В этот же раз он поручил мне дрессировать красивого буль-терьера. Задания были рядом капризов, заставлявших портить собаку: должен был научить ее тушить лапой сигары, нападать на входившего в дверь без доклада и т. д.

Эта дрессировка отняла у меня много времени.

Раз как то является ко мне важный, с бакенбардами, похожий на англичанина, человек и заявляет, что он лакей банкира Полякова. Он — передал мне карточку Викторова, в которой Викторов писал, чтобы я вручил буль-терьера подателю, так как «его сиятельство изволили подарить эту собаку Полякову».

Мне пришлось отдать лакею буль-терьера.