О смысле жизни

Торжествующая пошлость на все кладетъ свою печать; только одни дти до поры до времени свободны отъ этой передоновщины, которая однако современемъ и ихъ пожретъ въ своей пасти. «Только дти, вчные, неустанные сосуды Божьей радости надъ землею, были живы, и бжали, и играли,? но уже и на нихъ налегала косность, и какое-то безликое и незримое чудище, угнздясь за ихъ плечьми, заглядывало порою глазами, полными угрозъ, на ихъ внезапно тупющія лица» («Мелкій Бсъ», стр. 106). Мы знаемъ, что это за чудище: это? дебелая и румяная, но безобразная бабища жизнь, столь же страшная въ своей обыденности, какъ и «румяный, равнодушно-сонный» Передоновъ, со своими «маленькими заплывшими глазами». Страшна же эта обыденность своимъ полнымъ безцліемъ; еще страшне, когда эту безсмысленность жизни люди хотятъ побороть, вкладывая въ нее свой маленькій смыслъ, ставя ей свои мизерныя цли. Послднее горше перваго, такъ какъ пусть лучше жизнь будетъ совсмъ безцльна, чмъ цлью ея считать, говоря фигурально, то инспекторское мсто, которое княгиня Волчанская якобы общала Передонову. Независимо отъ намреній автора, это инспекторское мсто получаетъ въ роман такое символистическое и трагическое значеніе, что поистин иногда становится «страшно, за человка страшно»…

Жизнь безцльна, но у Передонова есть цль: ему надо получить инспекторское мсто, которое сразу осмыслитъ все его существованіе… Не кажется ли вамъ, что мы уже что-то слышали объ «инспекторскомъ мст», что мы знаемъ его подъ другими названіями? Да, совершенно справедливо: ибо что же такое это Zukunftstaat марксистовъ и эта земля Ойле самого . Сологуба, какъ не то же самое «инспекторское мсто», охарактеризованное лишь mit ein bischen anderen Worten? Для объясненія настоящаго цль переносится въ будущее, иногда близкое («инспекторское мсто»), иногда далекое (Zukunftstaat «черезъ двсти-триста лтъ»), иногда безконечное (земля Ойле); но вдь разница здсь лежитъ въ области чисто количественныхъ, а не качественныхъ отношеній. Земной рай черезъ двсти-триста лтъ настолько же безсиленъ осмыслить нашу настоящую жизнь, насколько инспекторское мсто не осмысливаеть жизни Передонова; и то и другое? только самообманъ, самоублаженіе. Чеховская вра въ золотой вкъ на земл «черезъ двсти-триста лтъ» находитъ себ карающую Немезиду въ лиц Передонова. «Ты думаешь,? спрашиваетъ онъ барашкообразнаго Володина,? черезъ двсти или черезъ триста лтъ люди будутъ работать?

— А то какъ же?? отвчаетъ Володинъ.? Не поработаешь, такъ и хлбца не покушаешь. Хлбецъ за денежки даютъ, а денежки заработать надо.

— Я и не хочу хлбца.

— И булочки, и пирожковъ не будетъ,? хихикая, говорилъ Володинъ,? и водочки не на что купить будетъ, и наливочки сдлать будетъ не изъ чего.

— Нтъ, люди сами работать не будутъ,? сказалъ Передоновъ,? на все машины будутъ: повертлъ ручкой, какъ аристонъ, и готово… Да и вертть долго скучно.

Володинъ призадумался, склонилъ голову, выпятилъ губы.

— Да,? сказалъ онъ задумчиво,? это очень хорошо будетъ. Только насъ тогда уже не будетъ.

Передоновъ посмотрлъ на него злобно и проворчалъ:

— Это тебя не будетъ, а я доживу.

— Дай вамъ Богъ,? весело сказалъ Володинъ,? двсти лтъ прожить, да триста на карачкахъ проползать» (ibid., стр. 334? 335).

Случайное ли это совпаденіе или намренная пародія на вру Чехова, этого мы здсь касаться не будемъ; достаточно указать на то, что не техническому прогрессу ршить вопросы о смысл жизни. Чеховъ утшался тмъ, что хотя «я не дождусь, издохну, но зато чьи-нибудь правнуки дождутся»; онъ старался убдить себя, что въ этой мысли? достаточное утшеніе. Передоновъ надется самъ дожить до этого времени, прожить двсти-триста лтъ. Конечно, на то онъ и Передоновъ; но, съ другой стороны, не мене очевидно, что только такая сумасшедшая вра и могла бы придать смыслъ всмъ этимъ инспекторскимъ мстамъ и Zukunftstaat'aмъ; только одна она и могла бы подвести фундаментъ подъ эту «шигалевщину во времени».