О смысле жизни

Откуда однако этотъ страхъ жизни? И чмъ же страшна жизнь? Окружающая насъ реальность, міръ явленій, вс эти «предметы предметнаго міра»? страшны для . Сологуба своей отчужденностью отъ человка, своимъ объективнымъ безличіемъ, безразличіемъ ко всему человческому. Но этотъ вншній міръ далеко не такъ страшенъ, какъ міръ души человка, жизнь людей страшне всего на свт. Ужасне всего то, что не только въ окружающей нмой природ, но и въ жизни людей нельзя найти осмысленности, правды и цли. У смерти есть свое оправданіе? она смерть-успокоительница, переносящая насъ въ царство чистаго отрицанія, въ царство безболія, безсознанія, отсутствія зла, отсутствія неповинной муки и горя; но въ чемъ и гд оправданіе жизни, съ ея горемъ, безсмысленными страданіями и неповинной мукой? Въ одной сказочк . Сологуба («Плненная смерть») нкій рыцарь взялъ въ плнъ однажды самое смерть и собирался ее истребить: «смерть, я теб голову срубить хочу, много ты зла на свт надлала». Но смерть молчитъ себ. Рыцарь и говоритъ: «вотъ даю теб сроку, защищайся, коли можешь. Что ты скажешь въ свое оправданіе?». А смерть отвчаетъ: «я-то теб пока ничего не скажу, а вотъ пусть жизнь поговоритъ за меня». И увидлъ рыцарь? стоитъ возл него жизнь, бабища дебелая и румяная, но безобразная. И стала она говорить такія скверныя и нечестивыя слова, что затрепеталъ храбрый и непобдимый рыцарь и поспшилъ отворить темницу. Пошла смерть, и опять умирали люди. Умеръ въ свой срокъ и рыцарь? и никому на земл никогда не сказалъ онъ того, что слышалъ отъ жизни, бабищи безобразной и нечестивой". . Сологубъ тоже многое слышалъ отъ дебелой и румяной бабищи жизни, тоже затрепеталъ отъ ужаса? и то, что слышалъ, разсказалъ намъ въ своемъ роман "Мелкій Бсъ", въ этомъ лучшемъ своемъ произведеніи.

V

Романъ этотъ . Сологубъ писалъ съ 1892-го года, закончилъ его въ 1902 г., но только въ 1905 г. онъ впервые былъ напечатанъ, хотя и не до конца, въ журнал «Вопросы Жизни» и только въ 1907 г. онъ вышелъ отдльнымъ изданіемъ, вскор повтореннымъ [1].

Несмотря на недавнее его появленіе, крылатое слово «передоновщина» сразу вошло въ обиходъ русской жизни и литературы? ибо это именно то слово, которое . Сологубъ услышалъ отъ безобразной и нечестивой бабищи жизни. Не надо только понимать это слово такъ узко, какъ поняли его многіе читатели и критики. Видть въ «Мелкомъ Бс» сатиру на провинціальную жизнь, видть въ Передонов развитіе чеховскаго человка въ футляр? значитъ совершенно не понимать внутренняго смысла сологубовскаго романа. Это все равно, что считать Чехова только сатирикомъ провинціальныхъ нравовъ эпохи восьмидесятыхъ годовъ, этой эпохи общественнаго мщанства… И въ томъ и въ другомъ случа въ этихъ утвержденіяхъ есть доля истины: и Чеховъ и . Сологубъ выросли на почв восьмидесятыхъ годовъ, они неразрывно связаны съ нею, они непонятны безъ нея. Вс мы, и великіе и малые люди, не съ неба сваливаемся на землю, а изъ земли растемъ къ небесамъ, по выраженію Михайловскаго; на почве эпохи общественнаго мщанства выросли и Чеховъ и . Сологубъ, и это многое объясняетъ намъ въ ихъ произведеніяхъ, если только мы не упремся лбомъ въ эту точку зрнія и не пожелаемъ ограничиться ею. Пора было бы, наконецъ, признать всмъ, что у Чехова, подобно тому какъ раньше у Лермонтова, отношеніе къ опредленной эпох переносилось потомъ на всю жизнь въ ея цломъ, что отъ обличенія мщанства окружающей жизни они переходили къ ужасу передъ мщанствомъ жизни вообще. Мщанство самой жизни, какъ таковой? вотъ то общее, что роднитъ и Лермонтова и Чехова, что у перваго было только намекомъ и что заняло всю ширь творчества второго; ближайшимъ преемникомъ Чехова является въ этомъ отношеніи . Сологубъ. Не одна провинціальная жизнь какого-то захолустнаго городишки, а вся жизнь въ ея цломъ есть сплошное мщанство, сплошная передоновщина; въ этомъ-то и состоитъ весь ужасъ жизни, этимъ и объясняется страхъ жизни.

Жизнь безсмысленна, безцльна, жизнь? сплошная передоновщина; челов-чес-кая душа

… узка, темна и несвободна,
Какъ темный склепъ,
И тотъ, кто часъ провелъ въ ней неисходно,?
На вкъ ослпъ.