О СССР – без ностальгии. 30–80-е годы

1986 год – 53/54 года. Явление Бориса Ельцина. Чернобыль. Командировки: Гродно, Ярославль (Карабиха), Калинин (Тверь). Отдых в Суханово и Ярославле

1 января

Новый год решили встретить вдвоём. Приоделись, выпили полбутылки сухого шампанского под орехи, чернослив, курагу и яблочный пирог. Смотрели «ящик», станцевали два танго. Продержались до 3 часов ночи… С утра вышли на улицу. В витрине магазина на Куусинена стоит искусственная серебристая ёлочка и с десяток вольно разбросанных сырков «Лето» в ядовито-зелёной упаковке, – и всё! В угловом магазине на Соколе пожилая кассирша жаловалась молодой (благо кабинки их рядом): «…Даже на Калинина рано закрываются магазины, а наш-то придурок до десяти работает, а торговать всё равно нечем…»

В гости идти не хочется. Дома хорошо. Читаю записки Екатерины Дашковой, выковыривая, как выразился Стриж, изюм из булки. Вот так и живём с изюмом…

12 января

Вечный вопрос: вести или не вести? Продолжать дневник или нет? Лев Николаевич вёл дневник в течение всей жизни, с некоторыми перерывами. Начал 18-летним студентом, а закончил 82-летним всемирно знаменитым писателем. Вёл просто дневник, «тайный дневник», «дневник для одного себя»… Мы, конечно, не Толстые. И всё же. Надо хотя бы на пенсии осмыслить свою жизнь… вспомнить… всплакнуть над страницей: «Были когда-то и мы рысаками…»

На работе Фомин время от времени взбрыкивает. Очень нервничает, ведь в стране идёт массовый съём руководителей (слетели Гришин, Промыслов и другие тузы), и он явно боится за своё хлебное место. «Советская Россия» сегодня в передовой заявила, что «ветер перемен – хороший ветер… Отлично продувает застоявшийся воздух ведомственных кабинетов…». Взятки, злоупотребления, коррупция. Хочется верить, что страна освободится от всей этой нечисти…

Читаю «Взбаламученное море» Писемского.

19 января

Сегодня 50-й день зимы, осталось 50. Тёмное берложье время декабря прошло, когда хотелось не вылезать и сопеть в подушку. Теперь каждый день прибавляет минутки, яснеет небо, больше света – впереди весна. Из-за плохих глаз я жутко не люблю темноту и очень люблю свет. Сегодня Крещенье. С утра минус 20. Решили посидеть дома. Выспались, вкусно поели, прибрались и за занятия: Ще крыжит Календарь, а я долблю на машинке. Идиллия…

14-го в школе идеологического актива (и я там) выступал некий Леонид Доброхотов из отдела пропаганды ЦК. Малокровный человек с горящими глазами. Говорил о пропаганде и контрпропаганде, мол, стало невозможно глушить все «голоса», а тут ещё грядёт спутниковое телевидение – настоящая информационная идеологическая война! «Мы больше не можем быть монополистами информации», – с печалью заявил товарищ из ЦК. Раньше за железным занавесом было спокойно, и любая лапша на уши проходила, а теперь надо давать отпор идеологическим врагам и не заниматься рисованием «лубочных картинок». Услышал я это и даже ущипнул себя, правильно ли я слышу? Десятилетиями рисовали картинки, сеяли благость, а теперь надо всё менять? Народ требует суровой правды. Оказывается, надо писать и вещать, уважая интеллект читателя и слушателя. Во времена настали! А как же привычная лапша на уши? Неужели больше не нужно?..

В другой день слушал другие лекции, и всё откровение. На Западе промышленные объекты строят за 2 года, а мы умудряемся строить более 11 лет. Необходимо освобождаться от плохо работающих. Но тогда безработица? Тысячный зал гудел от негодования. Реформы вступают в противоречие с интересами народа: работать вполсилы, не напрягаясь и тихо поругивая порядки…

26 января

В субботу, 25-го, с утра изучал отчётный доклад Ельцина на Московской партийной конференции. Разнос в пух и прах (всё плохо – промышленность, строительство, транспорт, торговля, здравоохранение и т. д.). Всю газету пришлось испещрить красным карандашом. Самое интересное, что на конференции в президиуме сидел экс московский секретарь Гришин (как член Политбюро, он не снят), и он всё это был вынужден слушать, до чего довёл Москву? Это что, новый общественный вид казни?

Пока начальники разоряются с высоких трибун, обыватели соприкасаются с жизнью. Поехали за подкладкой в ГУМ. Продавцы и покупатели – все потные, издёрганные, нервные. Какой-то дурдом. Еле купили, оказалось, совсем не то, что надо. С трудом на улице Горького купили «ВЭФ-317» (81.02). Какой-то покупатель орал на весь магазин, что во всём виноваты евреи. И гордо заявил, что сам он – русский, без штанов, но русский!.. Приехали домой вдрызг измочаленные и усталые…

У Писемского замечательный есть пассаж про то, как «губернаторы в своей милой власти разыгрались до последней прелести».

Настроение переменчивое, от желания умереть и не видеть всего творящегося вокруг до «а жить всё-таки хорошо…».

2 февраля