О тех, кто в цирке не смеётся

Андрей вышел из помещения штаба и направился через плац в сторону казармы, где жили на первом этаже с одной стороны комендантский взвод, с другой хозяйственный, а на втором этаже первая рота.

Проверяя доклады, Соломатин входил во все казарменные помещения, и в них ощущал такую же напряженную тишину, как и во всей части в целом, но ни в одном месте он не выявил отклонения от доклада.

Это его не успокоило, а даже ещё больше напрягло.

– Эти дежурные умеют любого обвести вокруг пальца. Небось, «дембеля» где-нибудь спрятались и делают себе альбомы на демобилизацию или, чего хуже, водку пьют! Я сейчас накрою их в их излюбленном закутке, в пустующих палатах медсанчасти!

Ответственный дежурный вышел из казармы и уверенной походкой в гробовой тишине пошагал в здание медсанбата.

Он потянул за дверную ручку и дверь раскрылась.

– Ну, вот и попались! – решил он. Обычно двери замыкают, если никого здесь нет.

Андрей, щелкнул выключателем, но свет не зажегся.

– Странно! Почему обесточен медсанбат?

Потихоньку ступая, чтобы не греметь каблуками своих тяжелых яловых сапог, прошёл в левый коридор, где располагались палаты и пищеблок.

Поочередно открывая двери, он в полной темноте обошёл, все помещения и никого в них не встретил.

Тогда он пошёл в другое крыло здания.

Обычно здесь солдаты не собирались. В этом крыле располагались будущие лечебные, процедурные кабинеты и операционная. Это крыло ещё не эксплуатировалось, в кабинеты только принимали оборудование и монтировали его. Так, чтобы солдаты не растащили всевозможные блестящие части приборов себе на украшение «демельской» формы, это крыло и все кабинеты в отдельности обычно закрывались на ключи.

– А тут всё открыто, сразу – нарушение, а если здесь ещё и солдаты окажутся, то всех накажу!

Андрей медленно и тихо шёл по коридору, открывал двери и заглядывал в помещение. Последнее помещение – операционная. Помещение очень большое, значительно больше любого кабинета.

Подойдя неслышно к двери операционной, приготовился, чтобы «застукать» здесь всех собравшихся своим неожиданным появлением, резко дёрнул ручку двери и влетел, как ветер в помещение… И у него тут же фуражка высоко поднялась на вставших дыбом волосах.

В свете фонаря, попадающего в окно операционной, перед его глазами оказался гроб, стоящий прямо на операционном столе.

Андрей резко отпрянул назад, уперся спиной в дверь, и она захлопнулась.

Дверь была оснащена «хитрой» защёлкой, чтобы во время операции обезопасить помещение от попадания в неё случайных людей. Она защёлкивалась изнутри, а, чтобы открыть защёлку, нужно было повернуть ручку вначале вверх до упора, и только потом опустить вниз. Тогда замок отмыкался.

Пока Соломатин догадался, каким образом срабатывает замок, на его теле не осталось ни единого волоска, который бы не повторил действия своих собратьев с головы, а по спине пошёл такой холод, что легче оказаться голым на металлической трубе в разгар зимы.

Сколько он пробыл в операционной: пять секунд или полчаса, он даже под расстрелом не смог бы определить, но, только выскочив на улицу, он стал немного успокаиваться.

Войдя на крыльцо штаба, он там покурил на свежем воздухе, ещё больше успокоился и только тогда вошёл в дежурное помещение.

– Серёга! Я знаю, почему в части такая напряжённая тишина. Дело в том, что в медсанчасти стоит гроб! И солдаты этого явно пугаются. Так, что твоё сегодняшнее дежурство будет абсолютно спокойным, я уверен в этом, а сам пойду в кабинет и там, на стульях, постараюсь поспать.

– Ну, хорошо! Тогда я в медсанчасть с проверкой не пойду, а по остальным местам всё же обход сделаю.

Он надел шинель и, обернувшись к своему помощнику, сказал:

– Я в обход. Вернусь, ты пойдешь отдыхать, а я тебя потом разбужу, и ты меня сменишь.

Дежурный вышел на улицу, его помощник уселся на его место, а Соломатин пошел в свой кабинет.

Коридор штаба длинный, освещение отключено, поэтому ещё и очень тёмный. Дверь в кабинет – за серединой коридора. Там вообще ничего не видно.

Андрей на ощупь нашёл дверной замок, открыл дверь, переставил ключ внутрь и, придерживая ключ, чтобы тот не выпал из замочной скважины, спиной вошел в свой кабинет, предвкушая ночной отдых, замкнул дверь и автоматически выдернул из скважины ключ. Только в этот момент он повернулся лицом к кабинету…

В тот же миг всё его тело покрылось стоящими дыбом волосами, как иголками!

Весь кабинет был заполнен венками с траурными лентами.

Даже после того, как он сообразил, что кроме венков здесь больше ничего нет, его сердце долго не могло успокоиться.

Спать среди венков ему как-то не хотелось.

Он смачно плюнул, отомкнул кабинет и вышел в коридор.

Вернувшись в дежурку, он дождался возвращения Капустина.

– Ты что не спишь? – поинтересовался тот.

– Ты, правда, сильно хочешь это знать?

– Ну не то, чтобы прямо «сильно», просто интересно.

– Интересно? Тогда пойдем, покажу.

Подойдя к дверям кабинета, он так же на ощупь, нашел, куда вставляется ключ, медленно отомкнул замок, а потом резко открыл дверь.

От увиденного Капустина отбросило к противоположной двери коридора.