О том, почему с нами происходят «случайные» события. Таинственное и непостижимое действие Промысла Божия в окружающем нас мире и в жизни каждого чело

Останавливая взор на устройстве самого мира, мы видим, что оно прежде всего необходимо предполагает постоянное действие Божье уже в обыкновенном естественном течении вещей и, затем открывает в себе полный простор, по требованию Божественной премудрости, сверхъестественным действиям Бога среди естественного порядка вещей без внесения в последний какого-либо расстройства или разрушения. Мир представляет необозримое поле разнообразных явлений, и все явления в нем не только происходят одно от другого, но и всегда совершаются на основании строго определенных законов, так что явления однородные всегда имеют одну и ту же причину, и известная причина или сила при одинаковых условиях производит всегда одни и те же действия. Отсюда не напрасно утверждают, что мир управляется законами, что все в мире совершается законосообразно. Но, кроме того, различные царства природы поставлены в такую внутреннюю связь между собой, что одни из них (низшие) служат средством для других (высших) и потому явно открывают план в устройстве мира. Наконец, наблюдение над жизнью мира показывает постепенное движение ее вперед раскрытие или усовершенствование мировой жизни, а это бесспорно свидетельствует об известных целях, к которым стремится мир в отдельных своих частях, и об одной общей цели, к которой он направляется во всем своем бытии. Бог есть не только Творец мира, но и вечный деятель в нем, то есть промыслитель мира. Являя Себя таким уже в обыкновенном порядке вещей, Он с необычайной разительностью открывает свою мироправящую руку в так называемых чудесах, известных нам из истории Ветхого и Нового Завета. Чудеса, как особые, сверхъестественные действия Божии, наглядно до очевидности убеждающие нас в управлении Бога миром, нисколько не противны естественному ходу явлений в мире и не исключаются им. Как естественные законы, так и сверхъестественные действия в мире принадлежат одному и тому же виновнику — Богу, и уже по тому самому не могут заключать в себе внутреннего противоречия. Бог, создавший мир со всеми его силами и законами, без сомнения предвидел необходимость чудес в мире, как чрезвычайных орудий своей премудрой воли для достижения миром предназначенных ему целей, даже и после того, как войдут в мир зло и грех, и потому устроил мир так, что уже в самом творении его представил возможность будущих чудес внутри его естественного развития. Если духовная сила тварного существа, человека, присоединяясь к физическим силам природы и воздействуя на них, производит в природе такие явления, которые сами собой, по действию одних физических сил, никогда не произошли бы, то тем более непосредственная сила Творца мира может оказывать действия на естественные силы природы и производить через них явления, совершенно невозможные для них самих.

Напрасно говорят некоторые, что допускаемый нами Промысл своими действиями в мире, направляющими его к определенным целям, лишал бы свободы человеческую деятельность. Такое утверждение вытекает из ошибочного понимания самого существа свободы человеческой. Она не есть безусловный произвол или действие, не вызываемое никакими побуждениями, напротив, — свобода, хотя действие не вынужденное, совершающееся по внутренней саморешимости человека, однако предполагающее в основании своем всегда определенные побуждения. Свобода воли человека имеет своей общей целью или задачей осуществление блага и управляется в своих действиях нравственным законом или законом добра. Отсюда она должна делать не то, к чему может случайно побудить ее мысль человека, но то, что предписывает ей закон добра, присущий ее природе, т. е. должное; но только к исполнению этого должного она не принуждается насильственно или необходимостью, а всегда направляется личной добровольной склонностью, почему и может его делать или не делать. При таком понимании свободы Промысл, помогающий человеку в совершении добрых дел, отнюдь не стесняет его свободной воли, а только содействует ей, немощной самой-то себе, в ее естественном и добровольном стремлении к добру. Но даже и тогда, когда Промысл отвлекает нашу волю от недолжного, он не стесняет и не нарушает ее свободы, но только воздействует на дух человека так, чтобы человек, под влиянием этого воздействия, свободно, по собственной решимости, отрекся от задуманного им злого дела. Отсюда, если вопреки всем тайным, или более или менее явным предостережениям Промысла, человек остается при своем упорстве сделать злое, он делает его беспрепятственно со стороны Промысла. Вот почему и при существовании Промысла мы находим в мире зло. И сам человек чувствует, что Промысл не нарушает его свободы, и нимало не желая отказываться от нее, просит у Бога помощи своим слабым силам в осуществлении добра.