Время было такое, что нельзя было терять ни минуты. Не успел Ильич встать, а уж приехали за ним товарищи, чтобы ехать на совещание большевиков — членов Всероссийской конференции Советов рабочих и солдатских депутатов. Дело происходило в Таврическом дворце, где-то наверху. Ленин в десятке тезисов изложил свой взгляд на то, что надо делать сейчас. Он дал в этих тезисах оценку положения, ясно, чётко наметил те цели, к которым надо стремиться, и пути, по которым надо идти, чтобы добиться этих целей.
В буржуазных газетах началась бешеная травля Ленина и большевиков.
18 апреля (1 мая) Ильич принимал участие в первомайской демонстрации. Он выступал на Охте и на Марсовом поле. Я не слышала его выступлений — лежала в этот день, не могла даже подняться с постели. Когда Ильич вернулся, меня поразило его взволнованное лицо. Живя за границей, мы обычно ходили на маёвки, но одно дело — маёвка с разрешения полиции, другое дело — маёвка революционного народа, народа, победившего царизм.
21 апреля я должна была встретиться с Ильичём у Данского. Мне был дан адрес: Старо-Невский, 3, и я прошла пешком весь Невский. Из-за Невской заставы шла большая рабочая демонстрация. Её приветствовала рабочая публика, заполнявшая тротуары. «Идём! — кричала молодая работница другой работнице, стоявшей на тротуаре, — Идём, всю ночь будем ходить!* Навстречу рабочей демонстрации двигалась другая толпа, в котелках и шляпках: их приветствовали котелки и шляпки с тротуара. Ближе к Невской заставе преобладали рабочие, ближе к Морской, около Полицейского моста, было засилье котелков. Класс против класса! Рабочий класс был за Ленина.
В конце июня Ильич вместе с Марией Ильиничной поехал на несколько дней отдохнуть к Бонч-Бруевичам в деревню Ней-вола, около станции Мустамяки (недалеко от Питера).
Тем временем в Петрограде разразились следующие события. Пулемётный полк, стоявший на Выборгской стороне, решил начать вооружённое восстание. Я пошла в дом Кшесинской. Вскоре я нагнала пулемётчиков на Сампсониевском проспекте. Стройными рядами шли солдаты.
Осталась в памяти такая сцена. С тротуара сошёл старый рабочий и, идя навстречу солдатам, поклонился им в пояс и громко сказал: «Уж постойте, братцы, за рабочий народ!»
Пулемётчики останавливались около балкона и отдавали честь, потом шли дальше. Потом к ЦК подошли ещё два полка, потом подошла рабочая демонстрация. Вечером был послан товарищ в Мустамяки за Ильичём. Центральный Комитет дал лозунг превратить демонстрацию в мирную.
Заводы и фабрики забастовали. Из Кронштадта прибыли матросы. Огромная демонстрация вооружённых рабочих и солдат шла к Таврическому дворцу. Ильич выступал с балкона дворца Кшесинской. Центральный Комитет написал воззвание с призывом о прекращении демонстрации. Временное правительство вызвало юнкеров и казаков. На Садовой открыта была стрельба по демонстрантам.
6 июля Временное правительство приняло постановление арестовать Ленина.
Дом Кшесинской был занят правительственными войсками. Вечером у нас на Широкой был обыск. Обыскивали только нашу комнату. Был какой-то полковник и ещё какой-то военный в шинели на белой подкладке. Они взяли из стола несколько записок, какие-то мои документы. Спросили, не знаю ли я, где Ильич, из чего я заключила, что он не объявился.