О войнах

Лучшим подтверждением тому служат интервью, взятые в январе-феврале 1943 г. историками, работавшими в Советской комиссии по истории Великой Отечественной войны. Они опрашивали солдат, политических деятелей и гражданских лиц, участвовавших в недавней Сталинградской битве. Очевидно, что в сталинские времена никто не считал возможным критиковать Сталина или общее ведение боя советскими войсками, но в остальном стенограммы этих интервью выглядят честными отчетами о личном опыте, а не пропагандой. Действительно, отсутствие ссылок на "героическое руководство Сталина", доминирующее в официальных советских отчетах, вероятно, стало причиной того, что стенограммы пролежали забытыми в пыльных архивах до самого распада Советского Союза. Затем они были обнаружены российскими историками. Они открыли доступ немецкому историку Йохену Хелльбеку.

В стенограммах потрясающе описаны ужасы пятимесячной битвы, длившейся с августа 1942 г. по февраль 1943 г., страдания от голода солдат и мирного населения. Сначала вермахт перешел в массированные атаки и в результате жестоких боев за каждую улицу, открытое пространство, завод, квартиру, подвал, лестничную клетку занял почти весь город. Практически все здания города были разрушены либо в результате бомбардировок, либо в ходе уличных боев. Казалось, что все потеряно, так как потери в Красной Армии, зажатой между немцами и Волгой, росли. Солдаты говорили о том, что смерть или ранение могут наступить в течение десяти дней после того, как они вступят в бой. Но ожесточенное сопротивление замедлило продвижение немцев, что позволило переправить через реку советские подкрепления. Увязнув в уличных боях, вермахт потерял свое превосходство в мобильности, маневре и точности артиллерийского обстрела. Затем ожесточенные контратаки советских войск в городе и к северу и к югу от него отбросили немцев назад и, наконец, окружили их. Гитлер отказал своим генералам в попытке прорыва и приказал сражаться до последнего человека. Они действительно сражались до последнего человека, так как умирали от голода и не имели топлива, необходимого для прорыва. После этого немецкий генерал Фридрих Паулюс сдал в плен оставшиеся 220 тыс. человек. Вермахт и его союзники по Оси понесли в городе потери в 647 300 человек убитыми, ранеными или попавшими в плен. Это было самое решающее сражение войны, переломный момент, после которого Красная армия, а также британская и американская армии смогли наступать, а не отступать. Но ценой страшных потерь: по официальным данным, в Сталинградской битве Красная Армия понесла 1 129 619 общих потерь, из которых 478 741 человек погибли или пропали без вести, а 650 878 были ранены или больны, т.е. потери составили более половины всех сил. Еще хуже обстояло дело с экипажами танков, оказавшихся в горящих инферно. За всю войну погибло три четверти из 403 272 советских танкистов. Почему же солдаты все же продолжали сражаться в тот период, когда, казалось бы, все надежды были потеряны?

Одной из причин, традиционно подчеркиваемой на Западе (и в Германии в то время), было сочетание жесткой дисциплины и карательной культуры армии. Энтони Бивор поддерживает этот аргумент, но большинство его источников были немецкими и глубоко антикоммунистическими. Кэтрин Мерридейл, опросившая двести ветеранов Красной Армии, также подчеркивает, что страх наказания, пронизывавший армию, превосходил только ненависть к немцам, зверства которых широко освещались. Однако Уэльбек показывает, что эта цифра сильно преувеличена. Часто цитируемая Бивором цифра в 13 500 солдат, казненных во время битвы, сильно завышена. По подсчетам Уэльбека, с 1 августа 1942 г. по 31 января 1943 г. на Сталинградском фронте было казнено 447 советских солдат, что не превышает итальянского показателя казней в этой войне. Роджер Риз использует устные рассказы, мемуары, дневники и письма, а также архивные военные и политические отчеты, чтобы развеять миф о "блокирующих отрядах", которые якобы казнили отставших в тылу. Эти отряды не стреляли из пулеметов по отступающим солдатам. Вооруженные только винтовками, они собирали отставших и бежавших и возвращали их на фронт, как это происходило в большинстве армий. Арестовывали всего 3,7% задержанных солдат, а 1,5% приговаривали к смертной казни.

Верховное командование и Сталин понимали, что принуждение может дать обратный эффект, породив недовольство и ослабив боевой дух. Из-за большой численности Красной Армии абсолютное число казней было больше, чем в других армиях. Но в процентном отношении к численности армии оно было лишь немного больше, чем в вермахте. Еще большее количество было наказано службой в "штрафных батальонах" на фронте, которые часто несли большие потери. Но иногда служба в штрафных батальонах длилась всего несколько дней, после чего оставшиеся в живых возвращались в свои прежние части и звания. Многие участники боевых действий в штрафных батальонах считали их не более опасными, чем остальной фронт. Даже несколько месяцев боев там были лучше, чем годы в ГУЛАГе.