О возникновении новоимпериалистических стран

Крупнейшие авиалинии, Turkish Airlines, скачкообразно увеличили количество своих африканских аэропортов назначения с 2 до 48. С 2011 г. количество их пассажиров почти удвоилось, до 61,2 млн.[78] Они отвоевали доли рынка, в частности, в западноафриканских государствах Гана, Бенин, Камерун, Нигерия, у таких ранее доминирующих компаний, как Air France, British Airways или Lufthansa.[79]

Самая крупная турецкая монополия — Коç Holding, смешанный концерн, среди прочего, действующий в автопроме, энергогенерации и финансовых услугах. С оборотом в $25,5 млрд он, как первая турецкая монополия, добился вхождения в круг 500 международных сверхмонополий[80]. Коç Holding распоряжается производствами в России, Таиланде, КНР, ЮАР и Румынии и эксплуатирует рабочих этих стран. С помощью совместных предприятий, в частности с Ford и FIAT, он овладел 48 % автопроизводства Турции. С 1990 по2015 г. турецкие монополии увеличили свой вывоз капитала с $1,2 млрд до $44,7 млрд, т. е. почти в 40 раз[81].

Во внешней политике правительство ПСР обосновывало своё притязание на власть на Ближнем и Среднем Востоке так называемым «неоосманизмом». Для этого оно содействовало религиозно приукрашенным фашистским террористическим организациям, таким как «Фронт ан-Нусра» и «Исламское государство» (ИГ).

Уже в 1970-х годах Турция стремилась к строительству собственной военной промышленности. В 1974 учреждён «Фонд за укрепление турецких вооружённых сил» TSKGV — как ответ на наложенное США против Турции эмбарго на оружие[82]. Строительство и расширение военно-промышленного комплекса стало зачинателем турецких новоимпериалистических устремлений к экспансии. С 2011 г. производство военных товаров ежегодно увеличивалось на 21 %. В 2016 г. годовой военный бюджет развития военных продуктов и технологий вырос до $1,25 млрд по сравнению с 2015 г. Сегодняшний рост спроса на продукты руководящей турецкой военно-промышленной монополии ASELSAN составляет по сравнению с2015 г. 273 %.

В августе 2016 г. турецкий военно-промышленный концерн ВМС подписал соглашение с немецкой Rheinmetall AG и малайзийским Etika Strategi об учреждении совместного дочернего общества (RBSS). Оно даёт возможность предлагать турецким военным силам и другим армиям «бронированные системные решения» для производства самих современных бронированных боевых машин с колёсным и гусеничным шасси. С 2015 г. военные силы Катара имеют долю в 49 % в турецком военном концерне ВМС. В апреле 2017 г. Турция заключила договор с Катаром о поставке 1500 бронемашин. Строительство первого авианосца, запланированное до 2021 г., подчёркивает империалистические амбиции Турции.

Развёртывая государственный террор, новоимпериалистическая Турция жестоко применяет различные системы оружия, спецслужбы, полицию, армию и полувоенные отряды против курдского населения и его освободительной борьбы, а также против борьбы рабочего класса и широких масс.

Численностью в 493 тыс. чел., турецкая армия является 10-й по мощности в мире и (после США) второй в НАТО[83].

Бывшая неоколониальная зависимость Турции от империализма превратилась во взаимное проникновение новоимпериалистической региональной державы Турции, империализма США, ЕС и немецкого империализма. На основе его геополитической ключевой роли правительство ПСР использует растущие противоречия между США, ЕС, Россией и КНР. В 2015 г., в ситуации кризиса политики ЕС по беженцам, Турция злоупотребила миллионами людей, которые хотели эмигрировать из Ирака или сирийских районов военных действий через Турцию в Европу, в качестве средства нажима, чтобы проводить свою новоимпериалистическую политику.

В большинстве мечетей Германии имама «ставит» Турция. Турецкое государство финансирует этих имамов, обучает их и пытается привлечь население турецкого происхождения к реакционной политике Турции с помощью турецкоязычных СМИ. Некоторые «духовные лица» уже были изобличены в сотрудничестве с турецкими спецслужбами.

Привлекательность экономического развития в Турции, а также манипуляция общественным мнением дали правительству Эрдогана в период до 2015 г. возвращение из ЕС сотни тысяч эмигрантов.