Об анархизме после

8. У анархистов наступил кризис идентичности. Продолжают ли они оставаться левым крылом левого крыла и единственные ли они такие? Являются ли они чем-то большим или чем-то другим? Анархисты всегда делали для остальных левых больше, чем остальные левые делали для них. Любой анархистский долг левым уже давно выплачен в полном объёме и ещё больше в придачу. Теперь наконец анархисты вольны быть самими собой. Но свобода – это пугающая, неопределённая перспектива, в то время как старые левацкие клише и ритуалы остаются удобными, как пара старых ботинок (даже если это пара деревянных башмаков). Более того, с тех пор как левые перестали быть опасны, анархо-лефтистам не угрожают государственные репрессии, когда они вспоминают и восстанавливают свою древнюю, мифическую славу. Это так же революционно, как курить анашу, и государство одинаково терпимо к тому и другому.

9. Насколько же сегодняшний мир – «анархистский»? С одной стороны, очень даже анархистский, а с другой, совсем нет. Мир очень анархистский в том смысле, что, как считал Кропоткин, человеческое общество, вся человеческая жизнь всегда гораздо больше зависят от добровольных совместных действий, чем от любого государственного регулирования. При суровых государственных режимах – в бывшем Советском Союзе или в современном Нью-Йорке – сам режим зависит от повсеместного распространения нарушений его законов ради сохранения и поддержания своей власти. В ином смысле, мир совсем не анархистский, потому что нигде не осталось никакого человеческого сообщества, которое хотя бы в некоторой степени не находилось под определённым государственным контролем.

Война слишком важна, чтобы оставлять её генералам, и анархия слишком важна, чтобы оставлять её анархистам. Каждая тактика стоит того, чтобы её испытал любой человек, который в принципе склонен попробовать, хотя уже проверенных ошибок – таких как голосование, запрет книг (особенно моих), случайное насилие и союз с авторитарными левыми – лучше избегать. Если даже анархисты так и не научились созданию революционных ситуаций, можно надеяться, что им хотя бы известны ложные пути в этом направлении. Этого недостаточно, но хоть что-то.

10. Разговор о приоритетных задачах – это облагороженный разговор о нормах и ценностях, хотя это понятие менее обременено моралистической окраской. Но опять же: это вы имеете приоритеты или же приоритеты имеют вас?

11. Самопожертвование контрреволюционно. Всякий, способный пожертвовать собой ради дела, способен пожертвовать ради дела другим человеком. Таким образом, солидарность среди жертвующих собой невозможна. Вы просто не можете доверять альтруисту. Вы не знаете, когда он учинит какую-нибудь благотворительную катастрофу.

12. «Борьба против угнетения» – какая хорошая фраза! Достаточно просторный цирковой шатёр, чтобы вместить туда все левые инициативы, и чем более они шутовские и чем дальше они от революции в повседневной жизни, тем лучше. Свободу Мумии!1 Независимость Восточному Тимору! Медицину для Кубы! Запретите мины! Запретите порнографию! Вива Чьяпас! Лигалайз анаша! Спасите китов! Свободу Нельсону Манделе! – хотя, подождите, он уже на свободе, он теперь глава государства, и может ли жизнь любого анархиста оставаться прежней? Приглашаем всех желающих под большой купол, но при одном условии: воздерживаться от любой критики в чей бы то ни было адрес. Вы подписываете мое прошение, а я подпишу ваше…

Поддерживая имидж общей борьбы против угнетения, левые скрывают не только свою фактическую раздробленность, непоследовательность, слабость, но и – парадокс – то, в чём они действительно схожи: в своём согласии с основными элементами государства / классового общества. Те, кто довольствуется иллюзией сообщества, не хотят потерять свои скромные удовольствия, а может и больше: не хотят переходить к реальным вещам. Все промышленно развитые демократии терпят левую лояльную оппозицию, которая удовлетворительна лишь тем, что она терпит эти демократии.

АНАРХИЗМ ПОСЛЕ ОБАМАНИИ

Ну, хорошо. Я возмущён. В этом факте нет ничего нового, но повод на этот раз ещё более раздражающий, чем обычно. Недавние выборы повеяли если не свежим, то определённо горячим воздухом в доселе заштиленные паруса либералов и – само слово вызывает у меня рвотный рефлекс – прогрессистов. Давненько они были в загоне, а теперь их час настал. Даже анархисты и прочие радикалы (если существуют какие-то прочие радикалы), в целом оказались сбиты с толку, попав под град уместных насмешек над всегда беспомощными демократами вообще и над Великой Частично-Белой Надеждой, Обамой, в частности. Я с сожалением подозреваю, что некоторые анархисты даже прокрадывались в кабины для голосования, чтобы помочь избранию (вроде как) чернокожего президента. Как я однажды язвительно заметил, тайное голосование придумано для людей, которым есть что скрывать.