Об обращении с людьми

Но, к сожалению, поступки столь многих судей и стряп­чих, равно как и самое учреждение правосудия во многих странах, часто подает повод делать сии жестокие упреки. Там посвящают себя правоведению по большей части не­благонамеренные люди, которые не соединяют с оным ни­каких других благородных познаний; столько гордятся сею громадой древних Римских законов, столь мало сообразных с нынешними временами, что всякого, кто не знает наи­зусть благородных Пандектов, почитают невеждой. Все мысли их сосредоточиваются в главной их книге, т.е. в со­брании прав. Сухой правовед в общежитии есть действи­тельно самое скучное творение, какое только можно себе представить. Будучи несведущими во всех прочих отноше­ниях человеческих, во всех других познаниях, относящихся к просвещению ума и образованию сердца, вступают они в должности. Их варварский слог, длинные паузы, умение за­путывать и усложнять самое простое и ясное дело, отврати­тельны и несносны для всякого, кто любит ясность и определенность. Если тебя и не постигло еще то несчастие, что дело твое досталось в руки какому-нибудь корыстолю­бивому, пристрастному, нерадивому или слабоумному судье, то довольно уже и того, когда твой или соперника твоего стряпчий есть человек бесчувственный, корыстолю­бивый, глупый или пронырливый, чтобы тяжбу, которую всякий другой благонамеренный человек мог бы решить в один час, продлит на несколько лет; целую комнату завалит актами и втрое больше издержит, нежели чего стоит сам предмет тяжбы; и, наконец, проиграв самое справедливое дело, увидишь неоспоримую свою собственность во владе­ниях другого. - Но, положим, что ни того, ни другого не случится, положим, что судьи и стряпчие - люди искусные и честные, однако же сам ход правосудия в некоторых стра­нах действительно таков, что надобно быть Мафусаилом, чтобы дожить до конца тяжбы. Там целые семейства разо­ряются и скитаются в бедности, между тем как бездельники и алчные стряпчие делят между собой их собственность. Там самые справедливые просьбы по недостатку какой-ни­будь пустой формы остаются без уважения или объявляются необоснованными. Бедный принужден бывает молчать, ког­да богатый его сосед лишает его отцовского наследства, если только пронырство находит средство исказить смысл како­го-нибудь древнего документа, или если только ущемляе­мый в правах не имеет достатка заплатить непомерные издержки за производство тяжбы. Дети и потомки принуж­дены иногда взирать спокойно, как имение их предков под предлогом числящихся за ними долгов в течение целых сто­летий остается в руках грабителей, между тем как ни они, ни кредиторы не получают от оного никакой пользы; если только сии грабители умеют представлять такие отчеты, ко­торые с соблюдением всех требований юридического крюч­котворства оформлены правильно. Там часто невинный должен бывает кончить жизнь свою на эшафоте потому, что судье не столько известен язык невинности, сколько оборо­ты ложного красноречия. Но что помогут все сии жалобы? и кто не знает сих разорительных ужасов?

Я не могу в сем случае дать лучшего совета, как только всячески стараться, чтобы не попасть в руки правосудия, как самому лично, так и с имением своим. Всевозможными мерами избегать надобно всякой тяжбы и лучше помирить­ся при самом даже надежном удостоверении в своем праве; лучше уступить половину того, что у нас оспаривает дру­гой, нежели вступить в тяжбу и потерять все.

Надобно содержать дела свои в таком порядке, распреде­лить все при жизни с такою ясностью, чтобы наследникам не оставалось ни малейшего поводу к судебному спору.

Но если несчастье вовлекло тебя в тяжбу, то старайся сыскать честного, бескорыстного и искусного стряпчего (правда, такого надобно будет еще поискать); сделай с ним условие, обещай ему гораздо большую плату, судя по крат­кости времени, в продолжении которого он кончит спорное дело. Не думай уже возвратить свою собственность и сред­ства, когда они перешли в руки стряпчих и кураторов, осо­бенно в таких странах, где господствуют древние обряды, т.е. медлительность и неосновательность в делопроизводст­ве.

Но ни коим образом не подкупай судей! Кто подкупает, тот почти такой же бездельник, как и тот, кто соглашается на подкуп.

Надобно вооружаться терпением во всех делах, которые имеешь с правоведами обыкновенного рода. Не должно употреблять стряпчего в таких делах, которые сами по себе просты и требуют скорого решения.

Соблюдай крайнюю осторожность на бумаге, в словах, обещаниях и суждениях, когда имеешь дело с правоведами: они привязываются к буквальности тобой сказанного или написанного. Юридическое доказательство не всегда есть доказательство здравого рассудка; юридическая истина иногда бывает несколько более, иногда несколько менее обыкновенной истины; юридическое выражение нередко значит совсем другое, нежели обыкновенное, и юридиче­ская воля часто бывает совсем противная тому, что мы на­зываем волей в общежитии.

(3) .