Объединение

– Уверены, что убежите? – крикнул он. – Бегите, но девушку мы съедим сейчас же.

– Стойте! – в отчаянии закричал Гави. – Не трогайте её, мы не убежим.

– Уходите, иначе мы все погибнем! – крикнула Лагора, пребывая в странно спокойном состоянии. – Тео, ты сам говорил, что одна жизнь не стоит нескольких!

– Самоотверженно. – ухмыльнулся вампир, державший её. – А теперь обратно в повозку! – он неожиданно швырнул девушку внутрь. Гави и остальные под конвоем двоих вампиров в капюшонах влезли следом. На этот раз верёвки на их руках затянулись сильно и без шансов на лёгкое освобождение.

Один из стражей остался дежурить на границе, двое других погнали лошадей в город.

Глава тридцать четвёртая

Воспоминания

Вампиры гнали лошадей вперёд по еле заметной в темноте дороге. Телега подскакивала на каждой кочке, а друзья спешно соображали, что делать. Вряд ли они спасутся… Эти вампиры церемониться не будут. Если удастся выбраться, то их стражи вполне могут дать друзьям сбежать, а потом устроят охоту и настигнут их быстрее, чем те успеют понять, что охота началась.

Тео зубами пытался разгрызть верёвки на руках, что отчасти ему удалось. Остальные проделывали то же самое, кроме Лагоры. Девушка еле держала слёзы: ведь если бы не она, они бы не попались! Возможно, в дыму им бы удалось скрыться от вампиров и спрятаться в лесу… А она не перевоплотилась в птицу, растерялась, и теперь друзья пойманы. Верёвки слишком крепко стягивают запястья Лагоры, и девушка не может превратиться. Если бы путы были более свободны, как наручники, что одевал ей Борис, у неё получилось бы обратиться птицей, но, увы… Да и вряд ли освобождение Лагоры теперь поможет: у друзей нет шанса убежать от вампиров.

Гави снял свою верёвку и перерезал путы на нежных запястьях любимой.

– Всё хорошо, не плачь! – он задорно подмигнул растерявшейся Лагоре и стёр с её щёчки кристально чистую слезинку.

Отбросив верёвки в угол, они раскопали в сене свои сумки и готовы были уже пилить деревянную дверь, как вдруг где-то на крыше повозки послышался смех.

– И не надейтесь открыть дверь. Я вас вижу! – насмехался вампир, прильнув лицом к щели в потолке. Тео зарычал и вонзил нож в то место, где только что снаружи блеснул глаз вампира.

– Мимо!

– В следующий раз попаду! – крикнул оборотень и стал усердно тыкать ножом в доски потолка.

– Эй, внутри! – уже обидчиво крикнул вампир, наблюдая, как лезвие ножа показывается сквозь деревянный потолок. – Плащ порвёте!

– И не только его! – Гави перенял инициативу и тоже начал долбить вверх ножом. – Слезай с крыши, нечисть! Ноги проколем!

– Ничего, заживут! – отвечал вампир, грациозно уворачиваясь от лезвий. Однако ветку дерева он заметил только в последнюю секунду, когда она чуть не сбила его с крыши.

Когда два лезвия показались в щелях, вампир с лёгкостью выдернул их из рукоятей и выкинул в тень ближнего куста. Гави и Тео оставалось только любоваться оставшимися у них красивыми деревяшками с узорами ланей.

Издали полилась резвая классическая мелодия скрипок и пианино. Заключённые похолодели, поняв, что неминуемо приближаются к какому-то городу Ригены, и отнюдь не самому захолустному. Повозка остановилась, вампир на козлах тихим, недоступным для человеческого слуха шёпотом объяснился с городскими стражниками, и лошади снова потянули карету. Музыка, обволакивающая всё вокруг, не грохотала, а тянулась; последние ноты смешивались с новыми аккордами, создавая непрерывный ритм. Мелодия наводила ужас и вводила в некий транс, в потусторонний мир безумных фантазий.

На главной площади, которую повозка с заключёнными объехала многочисленными закоулками, кружились в неписаных кружевных, гротескных, карнавальных и диких платьях вампиры, движения которых напоминали медленные судороги.

Ночь не с проста была избрана ими для торжества. Отнюдь не для поддержания статуса жестоких и кровожадных ночных убийц вампиры справляли День Первой Девы ночью. Они просто заботились о недавно перерождённых. Организм человека, только ставшего вампиром, чересчур хрупкий. В особенности страдает пока что тонкая, меняющая свои свойства кожа. Солнечные лучи способны сжечь её, и вампиру придётся ждать обновления организма да в придачу ещё и заживления ожогов. Поэтому, чтобы новорождённые вампиры тоже могли повеселиться, половина праздников в Ригене справлялась по ночам.

Повозка остановилась у невысокого аккуратного забора, заросшего кустами роз. Лошади замерли, стоило только вознице легонько дёрнуть на себя поводья, и будто стали терракотовыми фигурами – так неподвижно они стояли. За забором находилось тёмное, округлой формы здание со множеством шпилей на окнах и старинных вензелей на стенах. Здание шло ввысь, имея этажей шестнадцать. Оно пряталось за тяжёлыми для людей и лёгкими для вампиров воротами забора, по бокам которых стояло два стража в переливающихся в свете лун тёмных плащах. У одного плащ был перепоясан тонким ремнём.