Объединение

– Принимайте новую партию. – вампир слетел с козел, оправил плащ и отдал что-то вроде пропуска с границы, подтверждающее право вампира на сдачу пленных. – Извините, что в праздник…

– Сколько? – спросил отделившийся от ворот страж, принимая пропуск.

– Пятеро.

– И весьма противные! – крикнул вампир с крыши. – Норовят сбежать, а мне порядком надоело их караулить. Что за скот пошёл!

– Как ты нас назвал?! – с силой врезал кулаком в потолок Хет, не сдерживаясь более. – Сам-то ты… Кровопийца! Душегуб!

– Загружайте, господа. Рассчитаемся после. – сказал страж и подал сигнал товарищу у дверей. Тот стукнул в кольцо на двери и ему открыли.

Из здания повеяло холодом, ещё большим, чем этой ночью снаружи. Внутри, в глубине, одиноко выло несколько собак и волк, и больше ни слова, ни звука.

Вампир спрыгнул с крыши и открыл дверь повозки. Ему в лицо полетели две рукояти от ножей, но ни одна не попала в ловкого охотника.

– Ваш выход. И пожалуйста, не убегайте больше. В тюрьме у вас есть шанс прожить на один час дольше, поверьте. – вампир широким жестом руки указал на открытые двери тюрьмы.

– За что нас сажают-то? – старался говорить вежливо Гави. Он выпрыгнул из повозки и подал руку Лагоре, которая опустила глаза и легонько дрожала. – Мы только пересекли границу.

– А за что вы, люди, ловите и сажаете животных в клетки? – вопросом на вопрос ответил вампир и скинул капюшон, открыв пленникам весёлое лицо с небольшой щетиной. Бойкие голубые глаза цепко оглядели их. – Наконец-то! Балахон так мешает обзору и вечно слетает, когда не надо. Что ж, прошу в ваш новый дом!

– Долго… нас тут продержат?.. – прошептал Тео. Вампир с довольной ухмылкой повернулся к нему и положил руку оборотню на плечо.

– Дня три. Потом съедят.

– Что?! Как это «съедят»?! Мы же… живые! Мы жить хотим! Вы не имеете права отбирать наши жизни! – у Тео начиналась паника. Ему казалось, он привык ко всему, но стоя тут, без пяти минут заключённый и приговорённый, окружённый стенами города, кишащего вампирами, где всё опутано паутиной смерти, он растерялся.

– Ладно, ещё раз намекну: вы, люди, безбожно едите животных; ловите, убиваете, снимаете шкурки… Чем вы лучше их? Ничем. Вы просто сильнее и вам всё позволено. А животные… Неужели охотник, ранивший косулю, не видит ужаса и трепета в её глазах? Она не хочет умирать, но какая человеку разница, он же сильнее, ему нравится этот страх перед его величием! Мы, вампиры, превосходим людей, а значит нам можно есть вас. Почему бы вам, прежде чем отправиться на охоту за зверем, не подумать… Может кто-то уже охотится на вас? – голубоглазый вампир подтолкнул Тео к дверям. Они медленно, словно в трясине, двинулись к зданию.

– А зверей вы отпускаете? – с надеждой спросил Гави. – Судя по вашим рассуждениям вы – благодетели, решившие проучить людей, возомнивших себя королями, и защищаете зверей.

– Как бы нам этого хотелось. – ответил их конвоир. – Но нет. Дело в том, что человек меха не имеет. И рогов… Согласитесь, звериный мех, шубы и украшения из бивней выглядят чарующе и дерзко. Сразу чувствуешь себя всемогущим охотником…

– Только из-за этого?! Да половина людей в наши времена уже не идёт на эти зверства! Большинство вообще давно искусственный мех носит! – Эвион кинулся на вампира, но тот увернулся и вывернул парню руку. Эви схватился за драгоценную правую конечность и стиснул зубы: чуть не открылась рана. Хет озлоблено покосился на вампира, а Лагора осторожно погладила пострадавшего по плечу.

– У нас есть поговорка, бешеный. – сказал ему страж. – «Человек не спрашивает попавшего в капкан кабана, рыл ли тот его грядки. Вампир не спрашивает человека, убил ли он того кабана».

– Всё равно: защищал ты животных или нет. Ты – человек, наша пища. – подхватил второй страж. – Смирись и будь годен хоть на это.

– А вы-то чья пища? – заметил Гави, переступая порог зловещего здания. Лёд атмосферы пронзил его, но юноша, со злостью оглядываясь по сторонам и прижимая к себе Лагору, двинулся дальше.

Тюрьма находилась в самом центре Гелиосса – столицы Ригены. Словно насмешка вампиров над народами, пропагандирующими жизнь и свободу – установить место лишения свободы в главном городе. С давних лет вампиров обвиняли в том, что они пьют кровь людей. Хотя сами люди, в отличие от «кровожадных» дальних собратьев, убивали других людей просто так, без всякой на то причины. Или по причине, но такой незначительной: не уступил в споре, не дал взаймы… Вампирам опостылело ханжество людей. За что тогда страдают те, кто не может питаться чем-то другим, кроме крови? Разве вампиры хуже, чем люди, среди которых почти не осталось таких, кто ни разу не думал об убийстве? Вампиры убивают для того, чтобы жить, а люди – чтобы что-то доказать.