Оберег

— Ну, что делать будем? — спросила Фатима. — Дожидаться, пока он нас на цепь посадит?

— Нет. — покачала головой Мила. — Мы будем пару дней старательно делать вид, что покорно ждем своей участи и торопимся получить все удовольствия, возможные здесь.

— А на самом деле? — пытливо спросила Лидия, успевшая изучить решительную и хитроумную подругу.

— А на самом деле… Мы будем усиленно готовиться. Потому что как раз на третий день мы и убежим!

— Я все же предлагаю убраться отсюда по-тихому. — упрямо тряхнула головкой Фатима. Было видно, что спор этот затянулся меж подругами не на один день.

— А я за то, чтобы уйти по-громкому! — гнула свое княжна. — Чтоб на всю оставшуюся жизнь запомнил, страхолюд!

— Впредь будет семь раз думать, прежде чем девушек красть! — поддержала ее Лидия.

— Нет, не будет. — усмехнулась Мила. — Если уж наши добры молодцы до него доберутся, то в ближайшее время колдуну не до того будет…

— Ну, да поможет нам Аллах… — вздохнула Фатима, и тут же быстро добавила: — и ваши боги-демоны тоже! — видя, как снова рассмеялись подруги, Фатима совсем смутилась. Все-таки очень трудно воспитать в себе терпимость к чужой вере, когда с детства знаешь, что нет бога, кроме Аллаха… — Уж если будем, как вы говорите, по-громкому, тогда… Пойдем, что покажу!

Мила и Лидия, заинтересованные, поспешили за своей маленькой подружкой. Та шла легко и бесшумно, словно не касаясь земли. Миновав две аллеи, Фатима углубилась в какие-то кусты. Девушки, конечно же, не отставали. Придя в какое-то одной ей по приметам известное место, Фатима зашарила в густом кустарнике.

— Вот! — наконец, она гордо распрямилась. В руке, чуть подрагивающей от тяжести, она держала кривую печенежскую саблю.

— Вот это да! — вырвался у Милы восхищенный возглас. — Дай подержать! — Фатима с радостью рассталась с опасной игрушкой.

— Там еще одна есть! — сияя, сообщила она.

— И давно ты их нашла? — поинтересовалась Лидия.

— Два дня назад…

— И ты молчала?!

— Я надеялась, что мы сбежим, не поднимая шума…

— Запомни. — голос Милы стал холодным и тяжелым, видать, заговорила в ней кровь князей, людей решительных и, как правило, суровых. — По-тихому ли, по-громкому — а оружие лишним не бывает! Воспряньте! Теперь мы этого старого бородатого сластолюбца в капусту порубим!

— Ты… Ты что, это серьезно? — глаза Фатимы совсем округлились от ужаса и удивления. — Мы ведь женщины!

— Ну и что? По-твоему, мы должны смиренно стоять, потупив глазки, и терпеть, пока нас грабят, насилуют, убивают?!

— А мужчины нам тогда на что?

— Согласна, и для этого тоже. Когда рядом со мной Руслан, я чувствую себя такой беззащитной, такой слабой… — она на мгновение мечтательно улыбнулась. — Но наши мужчины еще в пути, и одни боги ведают, сколь долгим этот путь может оказаться. Поэтому предлагаю рассчитывать только на себя. И потом, я хочу доказать ему, что женщины не только вышивать да детей рожать могут! Значит, так. Берем эти сабли, подстерегаем Черноморда, и кидаемся на него с трех сторон одновременно…

— Подожди! — почти крикнула Фатима. — поспешные решения далеко не всегда самые верные.

— А что тут еще думать?! — окрысилась Мила. — вот она, наша возможность! — она помахала саблей, отчего девушки невольно попятились.

— И все-таки, ты неправа. — продолжала настаивать Фатима. Лидия погрузилась в раздумья и пока не принимала участия в споре. — Я думаю, тебе неведома плачевная судьба Фатеха ибн Хакоба, и потому ты позволяешь себе такую горячность и необдуманность в суждениях…

— А это еще кто? — буркнула Мила. Она сама понимала, что неправа, но так соблазнительно одним махом решить все: и вырваться на волю, и с колдуном расправиться, оказав Руслану неоценимую услугу и доказав ему, что она не сопливая девчонка, а…

— Сейчас узнаешь. — пообещала Фатима с мягкой улыбкой.

— Расскажи! — Лидия тоже улыбалась. За время их знакомства она успела полюбить странные сказки, которые рассказывала Фатима, столь не похожие на предания ее родины. Девушки спрятали саблю обратно в куст, отошли чуть в сторону, и Фатима, улыбаясь немного смущенно, начала: