Обещание Гарпии

Из дверей магхрана вышла здоровенная, метров трёх, мумия. На правой руке, пытаясь заломить её за спину, у неё висели Бранибор и Бранимир. Левой рукой уже сама мумия держала за шиворот Браниполка. Бранислав сидел у мумии на плечах и дурным голосом орал ей в ухо: «Лежать! Руки за голову!» Мумия сердито отбросила Браниполка и тотчас, чтобы он не скучал, запустила ему вслед Бранислава.

– Весело у них там! – оценила Любора и, выскочив из окопа, с колена выпустила длинную очередь из сглаздамата, усилив её двумя выстрелами из наплечных труб. От мумии полетели клочья просмолённых бинтов. Мумия зарычала и, смахнув Бранибора и Бранимира, отступила в хранилище.

Любора опять нырнула в канавку.

– Слушайте! – сказала она. – Я когда в «Матизе» летела, видела, что у вас на улиточке повис какой-то типчик. Не пойми как держался, но держался!

– А как он выглядел? – заинтересовалась Настасья.

– Откуда я знаю? Думаешь, легко что-то разглядеть, когда эта штучка всё время прыгает? У меня даже из пулемётика прицелиться не получалось!

– Ты что – сразу из пулемёта?! А если бы это был кто-то нормальный? – удивилась Настасья.

– Я бы извинилась! – отмахнулась Любора.

К ним подполз снайпер Златан. За ним катился упитанный Невер Нахаба. В одной руке у него был вещун, в другой – боевая трость. Тростью он размахивал, а в вещун делал доклад. Причём размахивал воинственно, а доклад делал подобострастно, но одновременно достойно, не слишком подчёркивая собственную выдающуюся роль.

– Я на передовой… обстрел плотный… несём потери… Отряд проявляет чудеса героизма, товарищ магенерал! Ребята держатся из последних сил! Буквально вгрызаемся в каждый сантиметр земли! Я ранен, но с оружием в руке продолжаю руководить операцией!

Ева хотела задать бестактный вопрос, куда именно ранен руководитель магзелей, но тут же углядела на лбу у Нахабы царапину – должно быть, задело летящей щепкой.

Златан выдвинул из укрытия свой «штопорник» и дал Люборе заглянуть в прицел. Потом, видя, что и Ева интересуется, он и ей дал посмотреть. В прицеле «штопорника» здание ГХМА стало полупрозрачным. Внутри перемещались зелёные, синие и алые полутени. Лишь там, где снаружи высились колонны с коринфским ордером, тени смазывались.

– Может, тебе объясняли уже, что дрессировать фотоны света не получается! – сказал Златан. – Но мой прицел позволяет видеть магические сущности. С опозданием, к сожалению. Вот эти зелёные тени – неподвижные артефакты-вещдоки, синие – тоже артефакты, но двигающиеся. Алые полутени – это Грун и Пламмель. Кажется, с ними ещё Белава…

Силуэты Груна и Пламмеля различались легко – Грун был шире и квадратнее, а Пламмель вспыхивал так, что резало глаза. Временами то один, то другой артефакт нападал на них, однако либо Грун, либо Пламмель уничтожали его сгустком атакующей магии. И артефакт мгновенно смывало, словно на акварель попадала вода. Пламмель и Грун перемещались по зданию, стараясь отыскать золотое руно. Белава держалась между ними.

– Кошки-пешки, никогда не видел столько рыжья! – восхитился Златан. – Они ведь не заклинаниями их выжигают, а чистейшей магией! Это всё равно что чёрной дырой в кого-то запустить или там… не знаю… куском солнца!

– Огонь, магорея! Огонь, магольон! – надрывным голосом, чтобы слышал его начальник, крикнул Нахаба.

Любора послушно бабахнула стомагровым фугасом. Бранибор, Бранимир и прочие застрекотали сглаздаматами. Нахаба, судя по лицу, остался доволен, а его начальство, сидевшее где-то в Магскве, так и ещё больше. Единственным, кто даже и не попытался выстрелить, был Златан.

– Здание экранировано. Бесполезно… – сказал он тихо.

– А это что? – спросила Ева, заметив алую тень, быстро ползущую вдоль стены. Временами тень замирала, особенно в моменты, когда Грун и Пламмель начинали двигаться в её сторону.

Златан некоторое время озадаченно её разглядывал:

– О, молодец, что заметила! Это, кажется, ваш приятель! Ну такой, с бровями… Я видел его, когда он лез в окошко! Стрелять, само собой, не стал. А лез-то как – залюбуешься: точно белка… Юрк в щель – только ноги мелькнули…

Златан сместил прицел «штопорника», и Ева увидела, что форточки одного из фальшивых окон в конце здания накладные. Одна закрыта, а другая – сразу за ней – открыта. Словно художник наметил карандашом так и так, с мыслью, что потом уберёт лишнее, но отвлёкся и не убрал.

– Но ведь здание идеально защищено! Ты сам говорил! – воскликнула она.

Златан хмыкнул сквозь маску:

– Защищено-то защищено, но маги-строители вечно такие штуки оставляют… Вроде не положено, но, кошки-пешки, пока сам строить не начнёшь – не поймёшь! Вот ты магию растянул, всё экранировано, и уже ни влезть, ни вылезти. А у тебя ещё куча работы на стене. И что? Тащиться через весь второй этаж и спускаться по лестнице, только чтобы закрепить какой-нибудь запук или отвалившийся сглаз? Ну и строители делают такие вот вещи, вроде этой форточки… А когда магприёмка, они закроют обе форточки: контуры наложились, и всё идеально.

– Но ведь это сдвоение миров – магического и человеческого! Это опасно!