Обещание Гарпии

– Магтербург большой. В какое именно место? И когда?

Гарпии заволновались. Аэлла подняла правую ногу и длинным орлиным когтем укоризненно показала на Келайно.

– Ох ты гой еси, Настасья королевична! Не терзай ты нас, сирот злосчастных! Не узнали мы сего, вдовы сирые! Подвела нас сестра наша Келайнушка! Уж невесть за что, да озверилася! Набросилась она да на Ноумена млада! Вонзала она в него когти острые! Избивала его рученьками белыми! Ручки белым-белы, да крылышки темным-темны! Когти острые в бинтах да застревалися! Уж пал Ноумен да на сыру землю! Уж вылетала из него душа да невесть куда! Оставлял он нам одни бинты белые, горячи бинты да асбестовы!

– Не говори про меня! Он меня взбесил! Я сейчас расстроюсь и что-нибудь сломаю! – предупредила Келайно и потянулась к стулу.

– Келайно, не обостряй! Мы тоже расстроимся и тоже что-нибудь сломаем! – воскликнули её сёстры, и в комнате стало шумно и опасно.

Стожар, чтобы его не прихлопнуло летающим стулом, вспрыгнул на шкаф. В руке у него была банка с малюткой Груном. Малютка, вполне уже оформившийся как крошечный человечек, но ещё не имеющий черт лица, сидел по-турецки и жевал книжные страницы.

– Послушайте, дамы! А ну прекратить античные страсти! Здесь музей, в конце концов! – сказал Бермята и торопливо принялся наглаживать Келайно по спине. Келайно заурчала как большой котик и небрежно отбросила стул. Прочие гарпии на радостях перестали крушить мебель.

– Точного места посланец нам не сказал. Мы были не первые, к кому он заходил! У нас он уже едва языком ворочал… Потому Келайно и взбесилась, что слов было почти не разобрать! – внезапно произнесла Подарга.

Настасья сорвалась с места. Казалось, ей хочется накинуться на гарпий из-за того, что они не сразу перешли к главному. Но гарпии бы только галдели, хлопали крыльями и крушили мебель.

– А к кому он заходил первому?

– К женишку этому! К Осьмиглазу! Значит, Окипета вначале о нём подумала, об изменщике коварном, а потом уже о нас, о сёстрах родимых! А мы уж все глазки проплакали, все горлышки проорали! – воскликнула Аэлла.

– Бермята, нельзя терять ни минуты! Летим к Осьмиглазу!.. И захвати с собой вещи! Не исключено, что сразу придётся мчаться в Магтербург!

Глава 14 Жених без невесты

Здравствуй, дневничок! Я, кажется, поняла, зачем нужны ситуации предельного напряжения сил. Если хорошо в себя вглядеться, начинаешь ясно различать свои границы. Ты кажешься себе умной, а вот тут вот граница – раз! – здесь ты не просчитала. И в терпении границы. Когда кто-то начинает орать, я десять минут благородно терплю. Но через десять минут меня срывает. Или в походе. Поначалу я иду и даже проявляю некоторое благородство, например, помогаю кому-то нести коврик, который всё равно ничего не весит, но через какое-то время мне становится плевать на всех. Я ощущаю, что устала, что мне себя жалко и что, если бы даже сейчас все в пропасть стали падать – я спокойно пошла бы дальше, притворившись, что оглохла и не слышу воплей.

Из уничтоженного дневника Настасьи

По вещуну Настасья вызвонила Любору. Могучая девушка прибыла двадцать минут спустя, о чём и оповестила длинной пулемётной очередью с улицы. Лишние экскурсанты сразу разбежались, остались только те, кто действительно любит Чехова, и во дворе стало пусто и мило. Ко всему привыкшие экскурсоводы повесили на дверях удобную для толкования табличку «Технический перерыв» и уселись пить чай.

Гарпии толпились во дворе. Их резкие голоса и хлопающие крылья раздражали лешака Лёшу, который отмахивался от гарпий метлой. Не гонял он только Подаргу. Она напоминала ему гамадриаду, в которую он был влюблён в юности.

Тибальд был на дежурстве и приехать не смог, и Любора явилась с Мальвиной и Пьеро. Мальвина тихо дремала на заднем сиденье и во сне казалась просто милой лапочкой. Невозможно было представить, что это трогательное, с розовыми щёчками существо, как только проснётся, сразу примется командовать.

– Осьмиглаз живёт рядом с Сокольниками. Но если окажется, что ты ошиблась, я очень сильно рассержусь! – обратилась Любора к Настасье.

Она будет психовать,
Прыгать, бегать и орать! —

предостерёг Пьеро, из всего выпекающий рифмомагию, и придержал кольцо рукой, чтобы оно не выбросило зелёную искру.