Обещание (ЛП)

— У меня свои источники информации, Кингсли, — с улыбкой ответил Дамблдор.

— Его видели? — встрял Ремус. — С ним был Гарри? Мальчик в порядке?

Кингсли взволнованно, почти испуганно посмотрел на Ремуса и смущённо, будто извиняясь, улыбнулся.

— Нет, Гарри мы не видели. Но зато мы напали на след Блэка. Он вернулся на север. Его заметили в Манчестере.

— Вы случайно не предполагаете, почему он направляется именно туда, Ремус? — с безмятежным спокойствием в голосе поинтересовался Дамблдор.

— Манчестер мне ни о чём не говорит. Но, возможно, он просто старался уйти как можно дальше от Лондона и по чистой случайности оказался там.

Они поговорили ещё какое-то время, после чего Кингсли вернулся в министерство. Ремус тоже повернулся уходить, но у самого камина остановился и сказал:

— Я правда не в курсе, что ему там понадобилось.

— Я не сомневаюсь, что ты рассказал бы, если бы знал.

— Возможно, я смогу узнать.

Дамблдор пытливо оглядел его.

— Ты уверен, что хочешь этого? Пойми, никто не ожидает от тебя активного участия в этой слежке.

— Дело не в Сириусе, — сказал Ремус, — а в Гарри. Это — тот минимум, который я должен Джеймсу и Лили. Я обязан сделать всё, чтобы вернуть их сына домой целым и невредимым.

Этим вечером по возвращении домой Ремус поклялся себе, что найдёт Гарри. Ведь Дамблдор был прав, когда сказал, что он знал Сириуса. Он знал ход его мыслей. Если кто-то и мог их найти, это был он, Лунатик.

***

Они отошли от СТО и продолжали шагать до самых сумерек. Наконец они набрели на какой-то амбар и улеглись на стог сена переночевать. Уставший Гарри тут же отключился, но у Сириуса не получалось заснуть.

Он подошёл к маленькому окошку и посмотрел на быстро темнеющее небо. Он не видел собственную звезду, ту, в честь которой он был назван — только зимой можно было увидеть её здесь в такое время. Но он глядел на другие знакомые созвездия. В детстве он очень любил смотреть на звёзды. Альтаир в созвездии Орёл, Денеб и Альбирео в созвездии Лебедь… Они были его лучшими друзьями, пока не появились настоящие. И теперь, когда ситуация повторилась, они были словно старые знакомые. Даже теперь, когда он был так далеко от своей прежней жизни, подмигивающие ему звёзды оставались всё теми же.

========== 12. Я с тобой ==========

Гарри разбудили лучи солнца, сиявшего в окошке. Он лежал на копне сена — снова накрытый курткой Сириуса, как он заметил, перевернувшись на спину. Должно быть, тот укрыл его, когда он уже спал. Это был такой простой жест, но от него Гарри стало теплее — не столько снаружи, сколько внутри. Почти казалось, что Сириус заботится о нём. Но это было слишком хорошо, чтобы быть правдой. Гарри осознавал, что их с Сириусом дружба существовала только у него в голове. Зачем такому человеку, как Сириус, такой друг, как он? Гарри знал, что он никогда не был одним из тех людей, которые нравятся другим. Почему — он не понимал. Он всегда старался быть милым и полезным, но ничего не изменилось.

Зачем тогда Сириус взял его с собой? Почему он хотел взять его с собой? Он только создавал Сириусу лишние проблемы. Ну, допустим, он был другом его родителей — этот факт все ещё заставлял что-то в животе Гарри вздрагивать. И те сделали Сириуса его крёстным отцом. Гарри не особенно понимал, в чём состоит функция крёстного отца, но выражение ему нравилось — просто потому, что в нём было слово «отец». Он никогда бы не признался в этом Сириусу, но с тех пор, как они сбежали от Дурслей, Гарри часто фантазировал, будто Сириус действительно был его отцом. Конечно, это были всего лишь мечты — но в те моменты, когда Сириус укладывал его спать, прижимал к себе или приседал, чтобы смотреть ему прямо в глаза, он почти верил в это.

Но, естественно, это были лишь фантазии его разума. Он знал, что не был нужен Сириусу в этом смысле — кто пожелает иметь такого тупого сына-слабака? Наверное, Сириус просто чувствовал себя обязанным его забрать. Очевидно, ему не понравилось обращение Дурслей с ним. Но это не значило, что Сириус был рад бежать вместе с каким-то глупым мальчишкой. Гарри осознавал, что был ходячей неприятностью, бременем. Быть может, Сириус втайне уже сожалел о содеянном.

А ещё Гарри не понимал, что от него ожидалось. Он всё ещё очень стеснялся Сириуса. До сих пор волшебник проявлял к нему только доброту, но Гарри ужасно боялся, что однажды Сириус устанет от него и бросит его. Он боялся, что однажды скажет что-нибудь настолько тупое, что Сириус разозлится и больше видеть его не захочет.

И сейчас, глядя на спящего крёстного, Гарри решил, что будет очень осторожным со словами и постарается быть очень-очень хорошим. Может быть, тогда Сириус оставит его. Он только желал, чтобы в этот раз у него получилось лучше, чем у Дурслей — он так и не смог понравиться ни дяде Вернону, ни тёте Петунье.