Обещанная медведю

В груди царапнуло тоской, и я прикрыл глаза. Последняя встреча с отцом была так себе. Но и по-другому бы не вышло.

– Может, – вздохнул Горький без энтузиазма.

– А по мобильному поискать?

Он усмехнулся:

– У ведьмаков это не работает. Она хоть и медведица наполовину, но и ведьма тоже. А с нашими силами сигналы не проходят.

– Что за дар-то у нее? – вспомнил я. – Если не тот, о котором ей сказали?

– Она сама живет долго и того, кто живет с ней, держит, – устало улыбнулся он. – Много кто хотел бы ее заполучить… Как и ее мать.

– Вот как? – вздернул я брови. – А сестра у нее, значит, сука. И тетрадки подделала.

– Скорее всего. Живи Ромка с ней, считая ее лучшей на свете – и долгая жизнь достанется Ларе, а не тебе.

– Вот черт, – покачал я головой. – Почему же граф тогда не воспользовался? Ромка же скучала по нему…

– Гданьский как раз честно в этой ситуации поступил. Ромку от себя убрал, любви не обещал, даром ее пользоваться не собирался.

– А сегодня добровольно мне его отдал, – задумчиво вставил я.

– Благословил?

Захотелось не только закурить, но и выпить. Выходит, только любовью ведьму можно привлечь и оставить у себя, а она в благодарность еще и жизнь продлит.

– Вот черт, – усмехнулся я. – Не повезло Ромке с семейкой. – Горький укоризненно усмехнулся. – Ну ты тоже так себе дядя, – поморщился я.

– Все так, – невесело усмехнулся он. – Дар, ведьм держать надо. И не отпускать. Только моргнешь – их уже и след простыл. И доверять их никому нельзя.

– А ты откуда знаешь?

– Я как раз не нашел свою. – И он хмуро затянулся. – Год уже почти…

Я всмотрелся в его лицо, чувствуя, как по венам, парализуя, ползет противный страх. Даже не представляю, как бы протянул год без своей ведьмы. Вернее, я как-то протянул пять, хотя тогда уже не мог ее забыть. Но выбрать и присвоить – разные вещи. С выбором жить сложно, но можно. А вот остаться без единственной – сложно представить. Мой отец тому пример. Даже не умея быть счастливым с мамой, он все равно угас без нее.

– А что произошло?

– Проморгал, Дар, – ответил он мне нехотя.

– Ладно – я. Но ты же ведьмак… – допытывался я. И тут до меня дошло: – Хоть и наполовину… оборотень…

– Если у ведьмы дар уходить так, чтобы никто не нашел, мои навыки бесполезны, – нахмурился он, не придавая значения моему озарению. – Я искал ее три месяца. В смысле, без отдыха почти. Все еще ищу, но знаю, что уже не найду.

– И как ты выдерживаешь?

– Сам не понимаю, – пожал он плечами. – Я в гонке. Постоянно на работе. Это немного обезболивает. Но все равно я не протяну так долго.

– Черт, сочувствую, Давид.

Мы помолчали немного, докуривая сигареты. Мне хотелось действий. Но Давид предложил один единственный рабочий вариант найти Ромку – ждать вестей от постов наблюдения. Я все вспоминал последний с ней вечер и разговор и пытался понять, куда она могла поехать, когда я не стал ее слушать. Не ко мне – это точно. Узнав, что у нее другой отец – возможно, на его поиски? Или просто подальше от всего, как привыкла? Куда глаза глядят? Черт, это более вероятно.

– А где ее мать похоронена? – спросил я Горького. Он как раз вышвырнул окурок в пепельницу за окном и прошел за стол.

– Думаешь, к ней поехала? – глянул он на меня. – Сомневаюсь. Хотя…

– Она знает, что ты можешь ее засечь. Будет объезжать посты, если решила дать деру, – говорил, а у самого все замирало внутри.

– Объездных дорог не так много, – нахмурился Давид, поворачиваясь к клавиатуре и запуская компьютер. – Да и постов у нас скрытых тоже достаточно – мы же не на людей охотимся…

– А что с вашими штуками? Ну вы же ведьмаки! Как ее найти?! – поднялся я нетерпеливо.

– Это на крайний случай, – нехотя выдавил он. – Найду по родственной крови. Но вещь эта неприятная. Очень. Дай мне два дня, ладно?

– То есть при любых раскладах найдешь?

– Скорее всего, Дар, но она тоже ведьма. Напоминаю.

– Да черт бы вас побрал! – прорычал я.

– Хотя она сейчас уверена, что родственник у нее кровный один – сестра. А та не станет так рисковать…

– Сильно рисковать? – сузил я глаза.

– Достаточно. Ритуал сложный, и сам я его не проведу, – раздраженно прорычал он. – Дай работать.

– А мне что делать?

– Иди к Сереге сходи в камеру, – пожал он плечами. – Может, узнаешь от него что-то. Только не убей.

Я протер устало лицо:

– Нечего мне там делать. Он скажет, что я виноват во всех его бедах, и он рад был мне отомстить…

– Все так, – щурился Горький на экран монитора. – Но кто-то же его нанял… – И он вдруг многозначительно посмотрел на меня: – Влад тебя проводит.

В дверях уже ждал его подчиненный. А у меня вдруг закралось подозрение, что что-то тут нечисто. Я бросил долгий взгляд на Давида, погруженного в какие-то данные на мониторе, но послушно вышел за провожатым.

…Яворский сидел в одиночной камере на полу, сложив нога на ногу. На меня бросил насмешливый взгляд и оскалился:

– А Горький что же?

– Занят, – вошел я внутрь и встал напротив. – Ну и?

– Что? – поднял он на меня красные глаза. – Бить меня будешь?

– Зачем мне тебя бить? – присел я рядом. – Унижаться только…