Обеспечение обязательств (залог, поручительство, гарантия)

Итак, осталось подвести итог результатам предпринятого беглого анализа судебной практики по вопросам о реализации принципа акцессорности в залоговом праве и в сфере поручительства. Как мне представляется, нет никаких сомнений в том, что суды стремятся ограничить отдельные, наиболее одиозные проявления строгого понимания принципа акцессорности залога и поручительства, которые влекут за собой явно несправедливое умаление правовых возможностей кредитора по получению исполнения обязательства за счет выговоренного им обеспечения. В основном это происходит за счет серьезного ослабления акцессорности возникновения (снижение требований к стандарту описания основного обязательства, допущение обеспечения будущих неопределенных долгов) и прекращения обеспечения («переживание» обеспечением расторжения, недействительности, незаключенного основного договора и ликвидации основного должника), а также акцессорности объема требования к обеспечителю (за счет устранения негативных последствий изменения основного обязательства на обеспечение). В меньшей степени это заметно в сфере акцессорности следования (суды не допускают изолированную уступку обеспечения, сохраняя лишь поручительство в экзотическом казусе с выкупом и последующей продажей поручителем обеспеченных им облигаций) и акцессорности принудительной реализации (за исключением допущения договорных ограничений возражений поручителя).

Таким образом, анализ судебной практики позволяет утверждать, что акцессорность двух российских основных обеспечительных конструкций – залога и поручительства – в последнее время в значительной степени ослаблена судебной практикой ради большего удобства заключения и принудительного исполнения прав по такого рода сделкам.

6. Неакцессорные (независимые) обеспечительные конструкции в проекте модернизации гражданского законодательства

Мне осталось лишь прокомментировать предлагаемые новеллы проекта новой редакции ГК РФ (далее – Проект)[147], разработанного в рамках модернизации российского гражданского законодательства, – независимую гарантию и независимую ипотеку. Для их анализа я воспользуюсь уже использованной методикой изучения акцессорности путем исследования отдельных ее проявлений.

6.1. Независимая гарантия

Строго говоря, независимая гарантия, предлагаемая проектом в качестве неакцессорного личного обеспечительного инструмента, не является чем-то совершенно новым для российского гражданского права. Разработчики Проекта в Концепции развития гражданского законодательства Российской Федерации[148] (п. 3.3.1) указывают, что предлагаемая Проектом независимая гарантия является заменой банковской гарантии, которая в настоящее время регулируется положениями § 6 гл. 23 ГК РФ. Разработчики отмечают, что в момент принятия части первой ГК РФ ограничение круга лиц, которые могли бы принимать на себя неакцессорные обеспечительные обязательства только кредитными и страховыми организациями, т. е. профессионалами в сфере финансов, было оправданным. Однако в настоящее время целесообразность такого подхода вызывает серьезные сомнения, в том числе и в связи с тем, что в международной торговой практике независимые гарантии, выдаваемые коммерсантами, являются распространенным обеспечительным инструментом, используемым в коммерческих сделках в европейских странах с конца XIX в.[149] Таким образом, механизм независимой гарантии должен стать альтернативой акцессорному личному обеспечению – поручительству – в b2b-сделках. Если это в действительности произойдет, то система личного обеспечения будет выглядеть следующим образом: для обеспечения сделок коммерсантов между собой может быть использовано неакцессорное личное обеспечение (гарантии); для обеспечения сделок коммерсантов (кредиторов) и граждан, а также граждан между собой должна использоваться акцессорная (в том числе и с учетом выработанных судами приемов ограничения акцессорности) конструкция поручительства. В целом такой подход соответствует сложившейся европейской традиции разделения предпринимательских и непредпринимательских обеспечительных сделок, направленных на установление личного обеспечения[150], в том числе преследующей цель защиты прав потребителей в финансовой сфере[151].