Обет без молчания

— Скорее, крыс. Их много развелось в последнее время. Я одну дома видела. Вот такая. — Бетти развела руки на полметра, не меньше. — Гонялась за ней с ведром, да не поймала. Только хвост сломала.

— Так может, это она погром устроила? — хмыкнул он. — Вернулась с подмогой и отомстила?

— Ха-ха-ха.

Оба чувствовали неловкость, но виду не подавали. Вели себя предельно (НА ПРЕДЕЛЕ) естественно.

— Поблизости есть хотя бы «Макдак»? — спросил Боря, который хотел и кофе, и еды. Они даже не ужинали вчера!

— Я знаю, где нам купить завтрак! — воскликнула Бетти. — А кофе, шикарнейшим, нас угостит один человек, с которым я тебя собираюсь познакомить в любом случае.

— И кто он?

— Сын Фредди Хайнца, кузена Клауса.

— Этого подонка?

Бетти удивленно на него воззрилась.

— Я не успел рассказать тебе, что именно он помешал Либе и Клаусу воссоединиться, — пояснил Боря. — Он костьми лег, чтобы разлучить их.

— Лег чем? Я все еще плохо понимаю некоторые выражения, хотя учу русский, даже смотрю ваши современные фильмы и передачи. Дед меня только с классикой знакомил.

— Сейчас объясню и значение выражения, и суть произошедшего когда-то.

Пока они шли к дому Фредди, Борис рассказывал девушке описанную Либе историю. В подробности он не вдавливался, особенно эмоциональные, просто излагал факты.

— Так вот почему дед до полусмерти избил кузена когда-то! — воскликнула она. — Мне об этом рассказал Герхард Хайнц.

— Сын?

— Да. А познакомились мы с ним вот здесь. — Бетти указала на дверь в заведение, где явно продавалась выпечка. Дивный аромат шел именно оттуда. — Сейчас купим сдобы и пойдем в гости. Надеюсь, Харри дома и мы его застанем.

— Какое впечатление на тебя произвел сын Фредди?

— Приятное. Хорошо воспитанный, с виду добродушный парень. И очень красивый.

— Значит, пошел в отца, — поджал губы Боря.

Ему было неприятно слышать от Бетти комплименты в адрес других мужчин.

Он толкнул дверь и пропустил даму вперед. За прилавком стоял дед с крашенными в каштановый цвет волосами и подкрученными усами. Он сердечно поприветствовал Бетти и принялся болтать с ней, а Боря тем временем выбирал выпечку. Ему хотелось купить все. Во-первых, он был жутко голоден, а во-вторых, даже обычные булки выглядели очень аппетитно.

— Тут замечательные крендели, — пришла ему на помощь Бетти.

— О, еще один русский, — подивился старик, услышав, что девушка обращается к Боре на великом и могучем.

— Тут бывают мои соотечественники? — спросил тот по-немецки.

Язык он знал плохо, хотя учил его в школе по настоянию Либе. Когда-то вполне сносно на нем разговаривал, но быстро позабыл, перейдя на английский и частично арабский.

— Ко мне два раза захаживал один господин. Первый раз — недели три назад, а второй — вчера. Между прочим, фройлян, он ваш родственник. Боря нервно хохотнул. То ни одного, то сразу много!

— Как его зовут?

— Не могу сказать, но он представился внуком Людовика Хайнца.

— И кем он приходился моему деду?

— Родным братом отца.

— Почему вы в прошлый раз мне о нем не рассказали?

— Хотел, но вас увел молодой Хайнц, а потом я забыл о русском внуке Людовика. И не вспомнил бы, не явись он вчера за улитками со шпинатом. В первый свой приход купил их для Фредди. Спросил, что он любит, я и подсказал.

— То есть он не знал, что тот скончался?

— По всей видимости, нет, но я сообщил. Русский расстроился, сказал, что в прошлый раз они хорошо пообщались и договорились встретиться еще. — Тут открылась дверь булочной, и в помещение вошла семья из трех человек. Сразу стало тесновато. — Так что решили взять? — по-деловому спросил у Бори старик. Сплетни сплетнями, а работа прежде всего.

— Три кренделя, три улитки и дюжину маффинов с черникой.

— Отличный выбор, ТОВАРИЩИ, — одобрил старик и стал раскладывать выпечку по бумажным пакетам.

— Еще воды. Две бутылки.

Боря расплатился, и они с Бетти покинули булочную.

— Куда нам? — поинтересовался он и достал один маффин, простенький, без глазури и крошек, но такой аппетитный на вид, что хотелось отправить его в рот незамедлительно.

— Вперед. И дай мне тоже вкуснючку.

— Вкусняшку, — поправил ее Боря для порядка, но оценил, как Бетти продвинулась в изучения русского языка, если даже сленг начала использовать. — Держи. — Он протянул ей пакет, чтобы сама взяла маффин.

Ему хотелось бы покормить ее, и Боря едва не сделал это. Он уже представил, как будет давать Бетти откусить от маффина, а потом слизывать крошки с ее губ…

Он мысленно застонал. За что ему это? Вроде не грешил особо, так, по мелочи. А небеса так жестоко наказывают, любовной мукой. Или через поколение передаются не только психические болезни или генетические особенности? Им с Бетти досталось в наследство не биполярное расстройство или рудиментарный хвост, а не менее страшное проклятие — невозможность быть с тем, кого любишь?

Да и сестра его, Даша, в браке не особо счастлива. Интересно, как с личной жизнью у брата Бетти? Боря хотел спросить ее об этом, но они уже пришли.

— Старик жил в подвале? — подивился он.