Обязан побеждать

– Мы тебя раскрыли, как там твоё настоящее имя, старший сержант? – сказал Белухин, внимательно глядя в глаза Крушины.

Вечерело. Они стояли в огороде полевода вчетвером вместе со Степаном и Никитой Ивановичем. В руках у лейтенанта только что полученная и расшифрованная радиограмма. На задах усадьбы Валентина с наушниками сидела на кожухе рации.

– В чём? – бледнея, срывающимся голосом, спросил Крушина.

– Ты не тот, за кого себя выдаёшь. Старший сержант Крушина числился в 325-м полку, но дрался на правом фланге обороны Рогачева. У тебя же легенда, якобы ты дрался с полком под Славгородом, там был ранен и вышёл едва живой в Баранки. Зачем тебе понадобилось следить за Степаном и выяснять расположение нашей базы? Ты завербован?

Крушина некоторое время молчал, впившись взглядом в клочок бумаги с радиограммой в руках у лейтенанта. Затем, проведя рукой по горлу, как бы удаляя спазм, слипшимися губами сухо сказал:

– Я действительно старший сержант Темных. Попал в плен раненый. Меня били, неделю не давали спать, прижигали калёным железом мою рану.

– А ты показал её и сказал Никите Ивановичу, что, боясь гангрены, сам прижёг рану штыком?

– Да.

– Это походило на правду, потому и выжил, – сказал взволнованный разоблачением своего подопечного полевод.

– Когда это случилось?

– После прорыва Гудерианом Брянского фронта.

– И ты сломался, поверил фашистам?

– От безысходности. Мне дали послушать сводку ТАСС. Я узнал голос Левитана.

– Но ты мог, попав к нам, честно служить Родине, точно выполнять приказы, бить врага вместе с нами, и никто бы не узнал о твоём сговоре с фашистами.

– Вы ошибаетесь. У них длинные руки. Мне сказали, что, если я, попав к партизанам, не буду шпионить, они через свою агентуру меня рассекретят перед органами. Я оказался между двух огней.

– Ты знаешь немецкий язык?

– В пределах средней школы. Я хорошо учился.

– Какое получил задание?

– Пока внедриться в отряд, войти в доверие.

– Какая предусмотрена связь?

– Пока через старост полицаев во время разведок при помощи тайников и записок.

– Кто был связник в Баранках?

– Будущий староста. Но надежного человека немцы в Баранках не нашли.

– Как ты объяснишь, почему тебя завербовали не под настоящим именем?

– У них закралось сомнение, что вряд ли партизаны поверят, что я шёл из-под Рогачева с двумя ранами. Славгород ближе. Как вы поступите со мной?

– Твою участь решат наверху.

– Не бойтесь меня. Возьмите на операцию. По легенде, я должен войти в доверие.

– Любопытный закручивается вариант! Я предложу версию: пусть раскрытый фашистский агент работает под нашим оком. Валентина ждёт результат твоего допроса. Завтра утром новая связь, решение, думаю, получим быстро.

Крушина мучительно, без облегчения, вздохнул. Его посадили в баню и заперли.

Утренняя радиограмма коротко приказывала: используйте агента у себя, подготовим почву, заберём. Благодарность за бдительность. Уничтожить склады в Рулихе.

– Всё предельно ясно, буду выполнять! – Командир некоторое время вертел радиограмму в руках, передал Валентине для уничтожения, прошёл к бане, пригласил сюда же бойцов, толпящихся во дворе, отпёр двери.

– Старший сержант Крушина, выходи! – Лейтенант подождал, пока появится встревоженный арестант, и сказал: – Моё предложение Центр принял. Если ты хочешь жить и служить Родине, перед лицом боевых товарищей, ещё раз дай клятву – не щадя живота своего, бить фашистов. Лучше смерть, чем измена!

Константин внимательно смотрел на старшего сержанта, он оживился, и радость заиграла в его глазах. Но радость эта была особая и в том, что он будет жить, но главным образом, что ему доверят оружие и он искупит свою вину.

– Товарищ командир, бойцы, клянусь, не щадя живота своего, бить фашистов. Лучше смерть, чем измена! Поставьте меня на самый опасный участок в операции.

– Тебе поручаю открыть ворота загона и направить туда скот. Никите Ивановичу проникнуть в склад с канистрами бензина и запалить. Все остальные задачи расписаны. Красная ракета – немедленный отход. После приема пищи, огневая подготовка и выдвижение к объекту.

Переодетые в немецкую форму, в том числе и женщины, вооруженные пулеметами, автоматами и снайперскими винтовками, с запасом гранат диверсанты разместились в кузове грузовика. За рулем сидел полевод, рядом с ним в форме гауптмана – командир. В кузове Иван, Кривич, Крушина, Татьяна и Валентина без рации. У ног бойцов две небольшие канистры с бензином. Впереди на мотоцикле сержант Ботагов в форме унтер-офицера, в коляске за пулеметом – Степан. Со стороны глянуть – бравые солдаты фюрера. Вышли к Рулихе прежней лесной ухабистой дорогой: на главной – КПП со шлагбаумом, автоматчиками. У диверсантов нет документов, не пройти.